Когда очередной человек спустился на платформу, дверь, словно сама по себе, нехотя приоткрылась, дав дорогу искусственно свежему воздуху.
В помещении горели белые лампы, легонько позвенивая в окружающей тишине. Перед людьми открылась белоснежная комната, абсолютно пустая и чистая. Лишь посередине помещения стоял невысокий стол, на котором красовался странного вида дисплей.
Гигантская металлическая дверь, более всего похожая на шлюз подводной лодки, исполином стояла в другом конце комнаты.

Переход из локации: Забытая столица. Лаборатория "Север". Первый этаж. Правое крыло

Указательный палец размеренно постукивал по предплечью. Ближний Бой, беспристрастно глядя на окружающих, отсчитывала каждый его удар до тех пор, пока не добралась до отметки шестьдесят. Оттолкнувшись рукой от стены, к которой прижималась спиной, она, не говоря ни слова, жестом поторопила тех, кто посмел до сих пор не сдвинуться с места, и быстрыми шагами вернулась на комнату назад, которая хранила пару литров крови девушки на полу, напоминавшем шахматную доску. Такая совсем не жизнеутверждающая картина особо не смутила вошедшую. Её больше интересовали остатки одежды, будто разукрашенные в красный непослушным ребёнком.
Теперь уже красно-белая рубашка без левого рукава и с круглой дырой на боку вернулась обратно на плечи девушки. Ближний Бой, разгладив на сколько это было возможно то, что осталось от верхней части формы, отряхнула ставший красно-чёрным галстук, умело завязала его в узел, подоткнув под воротник.
"Всё же гораздо лучше, чем было,"- с этими мыслями Ближний Бой пересекла комнату, где лежали трупы солдат, потерявшихся во времени, и, уже на середине следующей, кишащей остатками смертельно опасной техники, сунула руку в карман за PHS.
- Говорит Ближний Бой. Подтверждаю готовность начать зачистку следующего помещения,- сбегая по лестнице, произнесла она и потянулась к кобуре за пистолетом.

Выслушав доклад от Ближнего Боя, Турк проверил табельный пистолет и коротко кивнул Шокеру, таким образом отдавая приказ приготовиться проверить помещение.
Ухватив оружие покрепче, он подошел к двери и кивнул второй раз - Рено, держа шокер наготове, правой рукой с силой надавил на дверь, заставив ту приоткрыться.
Заскочив внутрь в сей же момент, Тсенг не нашёл ничего примечательного - лишь дал небольшую слабину в виде неодобряюще сдвинутых к переносице бровей в качестве ответа на несколько камер, укрывшихся за пуленепробиваемым стеклом на потолке.
Вернувшись назад, он настороженно кивнул в третий раз, дав понять, что помещение чисто.
Но на всякий случай, опираясь на определенное недоверие к помещениям в этом здании, Турк держался поближе к президенту.
Когда замыкающий процессии прошел в комнату, дверь позади закрылась, обернувшись такой же как и напротив.
"Треклятый Ходзё!" - только и успел Тсенг мысленно проклясть профессора, как из вентиляционных решеток послышалось шипение.
- Осторожно, газ! - Крикнул на всё помещение Турк, выудив из кармана президента платок и с силой заткнув им его нос и рот. Набрав побольше воздуха, он стал ожидать действия летучей смеси но...
Прошло десять секунд после того, как он почувствовал сладковатый привкус во рту. Не слезились глаза, не появился кашель. Даже ноги не подкашивались. Лишь немного подкруживалась голова.
"Что, гоблин возьми, это значит?!"
Но только Тсенг решил убрать ткань от лица Руфуса, как странное ощущение пробралось в глубины его "я". Ощущение того, что красная точка лазерного целеуказателя красовалась на его спине.


В данной комнате распылен газ, пробуждающий во вдыхающем сильный приступ параноидальной шизофрении. Все персонажи без исключения подвержены его действию. Ключевые черты для отыгрыша: излишняя подозрительность, недоверие. Все игроки должны отписать происходящее с персонажем. Игнорировать действие препарата запрещается, как и сводить его действие к незначительному.

Хотару молчала. Молчание давалось легко, без усилий - к чему слова? Сейчас она слаба, беспомощна, бессмысленна, висит обузой. Даже больше: сейчас из-за неё напали на других. Только вот почему не бросили её? И хлопот было бы им меньше.
Именно поэтому она без вопросов повиновалась, когда чужая холодная рука подтолкнула её ко входу в другую комнату. Шла она, как всегда, одной из последних, поэтому много времени было у неё для осмотра комнаты, прежде чем она вошла в неё. Комната была ярче, намного ярче, но глаза быстро привыкли.
Шаг. Ещё один.
Последний.
Пара секунд, её вновь подтолкнули вперёд - вошёл последний участник безумной процессии. Вслед за потерянными в пространстве отчётливыми звуками шагов через которкую паузу раздался глухой удар.
Дверь. Пути назад нет больше. Что ж, значит... значит так надо. Так лучше.
- Осторожно, газ! - резанул по ушам голос Тсенга. Хотару вздрогнула. К такому она точно не была готова - да и что она бы сделала? Рука дёрнулась вверх, ладошка послушно прикрыла нос и рот; рёбра продолжали сжиматься и разжиматься - от руки не было никакого толка. Почувствовав чужой вкус во рту, девушка закашлялась, чуть ли не согнувшись пополам, до боли в животе, до входа концов рёбер в органы. В голове пронеслись образы из детства; к этому ещё и головная боль присоединилась. Несколько раз глубоко вздохнув, девушка глянула на прикрывавшую рот ладонь и обомлела - та вся была в крови.

-Скорую, быстрее! - маленькое безвольное тело скорчилось на руках, задыхаясь в кашле. На груди оставались сгустки крови, плечо всё мокрое уже от слёз - видимо, опять что-то с бронхами, боль глубоко, дышать тяжело... короткие вдохи, крупная дрожь маленьких ладошек. Болезнь детей всегда выглядит так трогательно...
-Опять? - мать уже устала. Мать хочет отдохнуть после трудового дня, мать хочет спать, а он тычет ей под нос это маленькое скорчившееся тело, задыхающееся в приступе нестерпимой боли. - Дай чего-нибудь... чтобы не плакала... антибиотиков... доктор сказал - это пройдёт...
-Да когда? Когда это уже пройдёт наконец?! - правильно, папа, выскажи всё. Станет легче. И не будешь уже кривиться, когда смотришь на меня. Подумаешь... поболит, да перестанет. Мама дело говорит - надо всего-лишь дать сильное снотворное, чтобы заглушить боль: ткани восстановятся к утру. Не надо беспокоиться.
-Мы это вылечим.

Лёгкая темнота в глазах. Но нет этого знакомого любимого запаха... моргнуть пару раз. Нет, покрепче сжимая веки.
Ладонь чистая.
Помотала головой в удивлении. Правда ничего нет. Да и боль в груди ушла куда-то.
Дышать совсем легко. Чего же бояться? Если это и яд... что ж, значит, это судьба. Хотару усмехнулась: умереть в лаборатории ШинРы, пусть и чужой, незнакомой... это было бы...
Только вот, если и умрёт, то от чего? От газа или всё же от других людей? Опасности волею случая всегда обходили её стороной, но не значит же это, что военные наконец перестанут сдерживать себя и расправятся с ней, как...
"Как с ним..."
Уходить. Уходить, скорее. Опять холодно... Но нет, она должна, должна! Она же обещала ему. Ведь они, военные, тоже были виноваты... что же с потоком мыслей? Он постоянно перелетал из детства сюда, в комнату, потом в лаборатории Мидгара, потом в Нибельхейм, вновь в Аджит... дверь, надо идти к двери! Уверенность в правильности действий не покидала Хотару, но страх о том, что люди, с коими вошла она, сейчас развернутся к ней и всадят ей нож в шею, становился всё чётче. Ведь она виновата. Они просто обязаны!
-Нет... нельзя... мне надо... - шептала она, медленно шагая вперёд. Тяжёлая металлическая дверь... откуда на ней следы пуль, откуда оплавленные края и растрескавшиеся ручки? А пол? Что с полом?! Почему... какого чёрта... носок ботинка наступил в неглубокую лужу прозрачной густой зелёной жидкости с разводами красноватого месива.

Пятнадцать минут подъёма по лестнице - казалось бы, совсем немного, но чего они ей стоили! Хотару бежала, почти не смотря под ноги, сжимая кулаки до впившихся в кожу ногтей и нервно кусала губы. Ну что он задумал? Почему не позвал никого с собой? Метеор всё ещё был в небе - значит, не для этого. Ну почему, почему?!..
Последние несколько шагов. Ага, вот и "Сестра Рэй". Но где он? Где...
-Профессор!
Здесь. Он здесь. Ходжо лежал около приборов управления, в ножевых и пулевых ранениях. "Нет, он жив, жив!.." - она подбежала к нему и осеклась. Видимо, всё, что он проводил с собой, дало обратный эффект - из-под халата виднелись щупальца, вокруг было море мерзкой светло-зелёной жидкости.
-Профессор... очнитесь, пожалуйста! - истеричный, надрывной голос. Три часа. Три часа она потеряла, потому что не приняла вчера слова Профессора всерьёз. Кто мешал ей сразу отправиться сюда? Кто мешал не отходить от него? Ну почему, почему?.. "Это я... это я во всём виновата..."

-Его не может быть здесь... не может быть... - ошалело шептала Хотару. Голограммы... голос... да плевать! Мозг, включайся. Рассуждай логично. Если оно здесь, значит, что-то другое...
Другое.
И не заметила, как осела на пол. Коленям тепло. Глаза закрыты, пальцы проводят линию по полу. И ничего, ничего не чувствуют.
И не верится, что это опять всё всплыло в мозгу из-за безумного этого потока ассоциаций. Должна быть причина, причина адекватнее, чем просто лишь всплывшие не вовремя воспоминания.
Комната чиста. А ты здорова. А эти люди...
Они вокруг. Кажется, что сейчас они все подойдут к тебе, нависнут, закроют от мира...
Руки сами обхватили тело, глаза стали чуть влажнее. Паника. Паника от людей.
Но не сбежать - двери закрыты. Спиной прижаться к металлической поверхности, к выходу - но поможет ли?

- Не нужно быть гадалкой, чтобы догадаться, что впереди местного "гостеприимства" будет еще больше. - Вздохнул Солдат, ответив Аманде. Чем дальше он шел, тем больше становился похож на некое подобие живого манекена для отработки боевых навыков. Впрочем, раны его не слишком беспокоили. Конечно, от них исходила навязчивая боль, но Эксельсиор словно игнорировал ее. Но это было неудивительно, ведь несколько лет службы и достаточно частого участия в различных бойнях заметно повысили болевой порог Экса. Но, разумеется, он понимал, что просто забыть о ранениях нельзя - и при возможности их просто необходимо залатать. Другое дело, что подобная возможность могла предоставиться еще не скоро.
Войдя в следующую комнату парень недоверчиво обвел ее взглядом. Предыдущий опыт четко давал понять, что безопасных мест тут попросту нет. А угроза, которую не обнаружить до непосредственного столкновения с ней куда опаснее той, что можно оценить заранее. Это понятно любому человеку. Но разве допускалась возможность выбора? Солдату все больше и больше казалось, что вся группа была чем-то вроде мыши в лабиринте, над которой всячески издевается этот сумасшедший Ходзё.

Внезапно дверь за группой, вошедшей в помещение, закрылась, а еще через мгновение послышалось характерное шипение, а затем и предупреждающий крик Тсенга. Знакомое шипение, надо сказать. Как-то раз Солдат уже попадал в подобную западню, и это не предвещало совершенно ничего хорошего. Эксельсиор на автомате сделал глубокий вдох, после чего задержал дыхание. Но прошло несколько секунд - и никто из группы не упал замертво, никто не страдал приступами кашля. Внешне было похоже, что ничего не изменилось. Но это лишь внешне. Солдат почувствовал странный привкус во рту. Более того, Эксельсиор заметил, что он словно теряет контроль над своими эмоциями. К обычной настороженности, казавшейся нормальной для подобного места, добавились такие чувства, как ощущение ножа за спиной, некоторое недоверие к своей группе. Солдат перестал чувствовать в них союзников - он словно был один посреди нейтральных, а то и враждебных личностей. Он, держа в поле зрения всю комнату, сделал пару шагов от группы, как бы отходя на безопасное расстояние, и особенно внимательно следя за действиями остальных членов группы. Появлялось нездоровое желание схватиться за оружие.

Переход из локации: Забытая столица. Лаборатория "Север". Первый этаж. Правое крыло

Захлопнувшаяся за спиной дверь заставила Турка вздрогнуть и невольно обернуться. Зашипел подаваемый в комнату газ, дуло пистолета моментально метнулось в сторону звука. Елена сперва положила палец на курок, а уже потом сообразила, что стрелять сейчас довольно опасно - вещество, подаваемое в комнату, могло оказаться взрывоопасно. Прозвучало предупреждение от Тсенга, и девушка сделала глубокий вдох, схватив как можно скорее остатки не отравленного воздуха, после на всякий случай прикрыла нос и рот ладонью и покосилась в сторону президента корпорации. За него молниеносно принял решение начальник отдела, прижав к лицу Руфуса платок. "Обошлось,"- подумала Елена и облегчённо выдохнула...
Выдохнула. Какого Багамута она это сделала, Турк разбираться пока не стала, лишь только сильнее сжала губы, чтобы сохранить крупицы кислорода, и сильнее вцепилась в пистолет. Блондина принялась считать про себя, поглядывая на своё начальство, и только число шестьдесят девять пронеслось в её голове, как неприятное сдавливающее ощущение в горле и груди стало невозможно терпеть. Елена глубоко вдохнула и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. То, что никакого привкуса не появилось во рту, казалось более чем подозрительным. Девушка завертела головой в разные стороны - и там ничего необычного, только СОЛДАТ первого класса, не спеша, начал отходить в другой угол комнаты. "Стратегия,"- решила Елена. Она опять сделала осторожный вдох, затем ещё и ещё. Стоявшая поодаль сотрудница научного отдела неразборчиво прошептала что-то и тоже удалилась в противоположную часть помещения, а затем и вовсе села, обхватив ноги руками. "Нервы сдали,"- решила Елена.
Свет мигнул и совсем погас. Комнату освещали только тусклые фонари с улицы. Елена отправилась к комоду за фонариком, когда по стенам будто пробежала мелкая дрожь, а затем они забились в агонии. На пол стали валиться фотографии, от удара их рамка ломалась, а стекло разбивалось. Рухнула на комод люстра, чей провод не выдержал её безумного качания из стороны в сторону. Коротко взвизгнув, девушка едва успела отскочить, а комнату до краёв заполнил красный свет, который скоро быстро смешался с зелёным. Агония здания не прекращалась. "Метеор. Он падает прямо на мой дом. Я здесь умру,"- решила Елена.
Придя в панику от собственной мысли, она бросилась к двери и толкнула, что было силы.
А в белоснежной комнате, совершенно далёкой от той, что так ясно была перед глазами Елены, она вдруг ни с того, ни с сего бросилась к левой стене и толкнула ту рукой.
Ладошка заныла от боли, но наплевав на это, девушка стала неистово дёргать дверную ручку. Заперто. Нет ключа. "Что же делать?". Елена метнулась к окну, счастливая от мысли, что нашла своё спасение. Но как только между ней и её целью оставалось меньше метра, рама треснула, стекло ввалилось в комнату, а улица, маняще светившаяся снаружи, стала всего лишь участком стены. Закричав от ужаса, уже схватившего Елену за горло, она вновь метнулась к двери.
- Открывайся!- сорвавшись на крик, приказала Турк белоснежной стене.- Я выберусь! Выберусь! Выберусь!- твердила она, целясь прямо перед собой.- Выберусь. Я спасусь,- улыбнулась безумно Елена и без раздумий всадила полную обойму в то место помещения, которое казалось ей единственной преградой на пути к спасению.
Когда в комнате так и не открылась дверь, Елена захлебнулась в панике со сладковатым привкусом во рту.

Переход из локации: Забытая столица. Лаборатория "Север". Первый этаж. Правое крыло.

Лопасти вертолёта несли экипаж по волнам ветра, удивленно отскакивающим по бокам от внезапно научившихся летать людей пускай и таким странным образом. Было уже довольно темно, лишь однородные светильники сверху и разнородные лампы снизу озаряли пространство вокруг.
Исполинский столб приближался все быстрее, уже стали отчетливо видны вспышки на небольшой платформе где-то посередине, еле-еле слышались очереди хлопков, несколько разноцветных точек неугомонно носились по площадке.
Когда металлическая пчела подлетела достаточно близко, Турк спрыгнул, уверенно приземлившись на обе ноги. Положив шокер на плечо, он с улыбкой осмотрел присутствующих. Калека с протезом, некто в униформе Солдата и странного вида девушка.
"В первую очередь - дело."
- Слишком поздно, как только я нажму вот эту кнопку...- под перекрестным взглядом троицы проговорил Рено, стоя у пульта управления.
Клик!
- Это всё, ребята, миссия выполнена! - С явным одобрением собственных действий проговорил служащий Син-Ра.
- Мы должны обезвредить её! Клауд, Баррет, пожалуйста! - прокричала девушка, и теперь Рено приметил, что она была явно во вкусе Руда.
- Увы, но я не могу вам этого позволить. Никто не встанет на пути Рено и отдела Turks. - Договорил он, ткнув кнопку на шокере.
Троица начала медленно передвигаться вокруг противника. Первым не выдержал здоровяк, начав палить во все стороны из своего пулемёта. Ехидно улыбнувшись, Рено, отскочив влево, использовал одну из своих материй - вокруг то ли Баррета, то ли Клауда возникла желтая прозрачная пирамида, отрезавшая его от внешнего мира. Справа сразу же понесся вооруженный до жути знакомым исполинским мечем парень с необычной шевелюрой на голове. Уклоняясь от медленных, но мощных ударов, Турк старался не дать увести себя от пульта управления. Парируя всеми силами удар гигантского куска металла, рыжеволосый выпустил из своего оружия мощный разряд тока, направив его по мечу противника. Увидев, что девушка направилась к пульту управления, Рено вновь использовал "пирамиду". Снова послышались выстрелы - тот, что был в униформе Солдата, додумался извне разбить неуязвимую изнутри пирамиду.
Припомнив Бахамута нечестивым словцом, Турк посмотрел на часы.
- Время! - Громко проговорил он, помчавшись в сторону ограждения.
Сбив по дороге едва очухавшуюся девушку, Рено сиганул вниз, ожидая не мягкой посадки на платформу вертолёта.
Которого не было.
Ужас объял Рено, летевшего вниз с высоты двадцати пяти метров.
Последовал громкий, долгий крик.
- Ноги, мои ноги! - Ревел Турк, распластавшись на земле. Левая рука не поднималась, правая нога была вывернута на целый оборот по часовой стрелке, а левая в неестественном положении покоилась на уровне головы.
Раздался взрыв. На мгновение забыв о боли, Рено посмотрел вверх... На него падала платформа седьмого сектора.
Полный животного ужаса крик наполнил белое помещение.

Звук закрывшейся двери неприятно царапнул по нервам. Лучше бы путь к отступлению был. Не для неё - для президента. С почти змеиным шипением газ неизвестного происхождения стал заползать в комнату. Рука Турка, держащая пистолет, непроизвольно метнулась в сторону исходящего звука. Краем глаза девушка заметила точно такую же реакцию у Пистолета. Но вместо приказа открыть огонь раздалось лишь предупреждение. Ближний Бой перестраховалась и не стала делать глубокий вдох, просто затаив дыхание, чтобы сохранить в лёгких тот кислород, который имелся на момент принятия решения. Медленно потекли секунды мучительного ожидания. Девушка и не думала терять самообладания, лишь мысленно надеялась, что подаваемый в помещение газ окажется не смертельным. В противном случае оставалось только уповать на то, что платок начальника, прижатый к лицу президента компании, спасёт последнему жизнь.
Горло будто обхватил невидимый некто твёрдой рукой, но Ближний Бой старательно сопротивлялась, экономя как могла спасительные капли кислорода. Метаясь по комнате взглядом, она смотрела то на одного сотрудника корпорации, то на другого. Постепенно они стали делать осторожные вдохи. Запретив себе следовать их примеру, Ближний Бой хладнокровно решила подождать и посмотреть на то, что с ними будет.
Сотрудница научного отдела вдруг стала неровной поступью отходить другой стороне комнаты, через некоторое время это сделал и Пика. Пытаясь лучше рассмотреть и понять то инородное, что появилось во взгляде СОЛДАТА, Ближний Бой и не заметила, как Елена метнулась к стене и саданула по ней рукой. Проверив, снят ли предохранитель, Турк напружинила ноги, всё своё внимание сосредоточив на блондинистой коллеге. И не напрасно. Уже меньше, чем через минуту она стала с невразумительными криками расстреливать в стену всю обойму. Сдвинув неодобрительно брови и откровенно не понимая, что тут творится, Ближний Бой осторожно переместилась так, чтобы закрывать своим телом начальника отдела и президента. Мало ли.
- Ноги, мои ноги!- внезапно прокричал рыжеволосый Турк, повалившись на пол.
"Что ещё за?!.."- негодующе пронеслось в мыслях. Голова друг закружилась, цвет окружающего пространства стал блекнуть. Ближний Бой сделала вдох. Во рту появился сладковатый привкус, и для себя она решила обзавестись новой привычкой - задерживать дыхание при входе в новое помещение.
"Опасность". Сердце панически заколотилось. "Опасность". Ближний Бой завертелась на месте, лихорадочно оглядываясь. "Опасность! Они все хотят убить Президента!". Не мешкая, девушка кинулась к Синра Младшему и одним сильным рывком впечатала его в угол комнаты, перехватив платок так, чтобы тот не упал.
- Господин Президент, Вы в опасности!- быстро и чётко отрапортовала она.- Пригнитесь и держите платок!
Со всей силы, килограммами водившейся в теле, Ближний Бой надавила Синра Младшему на плечо, пытаясь заставить согнуться. Быстро развернувшись, она вскинула пистолет в двух уверенно держащих его руках, набрала в грудь побольше воздуха и прокричала:
- Ни шагу в сторону Президента, предатели! Стреляю без предупреждения!

Мягкие осторожные шаги и цепкий взгляд, пробегающий из одного конца комнаты в другой. Ладонь на рукояти катаны сжалась чуть крепче. На первый взгляд, комната была пуста. Но Ходжо не из тех, кто дает своим жертвам передохнуть. Это Аманда прекрасно изучила по себе. Этот чертов профессор был слишком нетерпелив... Даже подопытных он регулярно подвергал смертельной опасности, не давая отдохнуть от одного эксперимента и тут же приступая к следующему. Что уж говорить о его врагах?
Когда под потолком подозрительно зашипело Аманда инстинктивно задержала дыхание, лихорадочно осматриваясь в поисках спасения. Ничего. Никаких шансов. Зажмурившись, девушка сделала первый вдох, готовясь к чему угодно: удушью, боли, головокружению, тошноте. Но не произошло ничего. Ами вдохнула раз, второй... ничего, она жива, все вокруг - тоже. Но что-то было не так. Обостренное восприятие улавливало нечто... но что?! Ами не знала. Но все кричало "опасность!".
Катана вылетела из ножен, девушка резко отскочила назад, обводя присутствующих взглядом. Творилось что-то неладное, но это мозг фиксировал как-то отдаленно. Сердце колотилось, как ненормальное, девушке было... страшно? Совершенно неестественное состояние для Солджера!
Предатель, среди нас предатель, мы умрем!!!
Взгляд девушки лихорадочно метался от одного члена команды к другому. Кто же это, кто мог их предать?! Еще секунда промедления и случится нечто ужасное.
Это вутаец, Аманда. - тихий голос за правым плечом
Сенсей?! - девушка повернулась на голос. Но никого. - Вутаец, значит?! Точно! Он ближе всех к Президенту, он убил тех солдат... Боялся, что они ответят на вопросы! - последнюю часть фразы девушка выкрикнула уже в лицо Тсенгу.
Резко оттолкнувшись одной ногой от пола, девушка в один прыжок достигла цели, прижимая катану к самому горлу начальника Турков.
Что ты задумал, где ловушки?! Отвечай!!! - Ами сорвалась на крик. Пожалуй, это могло шокировать любого. Обычно невозмутимая девушка, не поднимавшая голоса ни на кого, теперь кричала и в голосе явно проступали нотки паники.
Она чувствовала, что за спиной что-то происходит, кто-то приближается. Панически осмотревшись, Ами рубанула воздух за собой и снова прижала лезвие к шее Тсенга.
Ты выпустил этих тварей! Это все ты!!!

Спина покрылась холодным потом, знакомое чувство опасности глодало душу утайца.
"Где ты? Ну где же ты? Покажись... Ну же, давай, где ты?" - искал цель Тсенг, дрожащими руками водя пистолет по просторам комнаты.
И тут он увидел его. Он пришёл за ним, вернулся забрать то, что не удалось в прошлый раз.
Глаза Тсенга распахнулись еще шире, пистолет медленно опускали ослабевающие от ужаса руки. Он пришёл.
"Сефирот."
Солдат первого ранга одним рывком преодолел расстояние, отделявшее его от утайца.
Подкошенные страхом колени лишили тело опоры. Тсенг упал навзничь, издавая бессвязные звуки, постепенно переходя на хрип. Пелена отчаяния застилала взор утайца.
"Думал, спасешься? Думал, забудешь?- Непонятно откуда доносился голос легендарного воителя, нависшего над Тсенгом - Думал, я простил? Думал, я забыл?!"
- Отвечай! - уже наяву проревел Сефирот, гигантской тенью нависнув над начальником отдела Turks.
Но тут позади Солдата появился чистый, ослепляюще белый теплый свет. На появившемся оттуда умиротворенном лице ясно сияли зеленые глаза, розовый бант, словно гигантская бабочка, чуть колыхался на воображаемом ветру.
Увидев силуэт знакомой до боли девушки, Тсенг не удержал накопившихся от ужаса слёз.
Спасительная аура света всё разрасталась, но... Ухмыльнувшись, Солдат первого ранга рассек появившуюся надежду одним взмахом Масамунэ.
В утайце будто что-то сломалось - глаза остекленели, державшие на весу руки подкосились, дав телу упасть. Лежа на белом полу, Тсенг ощущал холод стальной катаны на шее.
Безграничное отчаяние поглотило человека. Увязая в глубинах безысходности, Тсенг даже не пытался противиться ей - воля была сломлена, затоптана и обезображена.
Но внезапно даже для самого утайца в памяти всплыло несколько фрагментов. В выдержанной палитре цветов в воспоминаниях предстала старая разрушенная церковь, расположенная в трущобах пятого сектора.
Приток адреналина на время заглушил ужас, пьянящей струей отбросив страх.
Оттолкнув ногами Солдата, Тсенг поднял дрожащими руками пистолет и, сжав зубы, нажимал на курок, пока выстрелы не сменились щелчками. Отбросив обесценившееся оружие, Тсенг вновь посмотрел на Сефирота, все так же не признавая в нем Аманду Фэйт.

==> Забытая столица. Лаборатория "Север". Первый этаж. Правое крыло.

Лин шла молча, анализируя случившееся. "И звери, и шахматная доска, и роботы... Чего только тут не увидишь. Когда же это закончится? Ох, как же надоело...Ходим, ищем что-то, не знаю что, защищаем шкуру этого гламурного подонка, и что в ответ? Его кислая и вечно недовольная харя! Ну вот зря я тогда не спустила курок. Ну подумаешь, побегала бы пару лет, скрываясь от преследований, ну что с того? Что стало с тобою, Лин? А ещё называла себя "охотником за головами". Расклеилась. Может чего-то не хватает в жизни? Но чего? В отпуск тебе надо. Конечно, надо. Ага, вот прямо сейчас, вот прямо на той пыльной бумажке, вот прямо собственной кровью напишу заявление. А Руфус подпишет, ага. Как бы не так. Послать бы это все к черту. Раньше был не тот уровень опасности для собственной персоны. Нападаю - первой, защищаться - уже не от кого, соответственно ранений - ноль." - в довольно мрачные размышления Дробовик погружалась все чаще и все глубже, однако скорости реакции не теряла. Хоть это радовало. Действия стали четкими и отлаженными, без лишней суеты и без того, что обычно её отвлекало.
Лицо девушки все больше напоминало каменное, без эмоций, даже без их тени. Действовало только тело, беспрекословно выполняя приказы свыше. То есть от начальства, через мозг и далее. Перестала иметь значение реакция окружающих на действия обычно тщеславной девушки из состоятельной семьи. Это играло скорее ей на руку, чем против неё. Движения лишились изящества, с губ исчезла улыбка, но зато появилась невиданная точность в действиях, траектории передвижения, даже выстрелы из обоих дробовиков приходились ровно туда, куда задумывалось, ибо от дела её более ничто не отвлекало.
Все так же молча Дробовик подошла к группе людей в следующей комнате. Перед ней стояли ТУРКи, Солджеры, ученая девченка и Президент собственной персоной. Девушка замыкала процессию, оглянувшись назад, увидев только дверь, захлопнувшуюся прямо у неё перед носом, едва не задев. Реакции в виде зажмуренных глаз, шага назад и тому подобного не последовало. Она моргнула спустя пару секунд и повернувшись лицом к пространству помещения. Джекхаммер повис на плече, а освободившаяся рука скользнула в карман брюк за сигаретой и зажигалкой. Однако щелккнуть последней Лин было не суждено.
Облокотившись на дверь спиной, Дробовик апатично набюдала за реакцией стоящих впереди коллег и не только. Молниеносно решив, что деваться все равно некуда, она даже не шелохнулась с места, прикрыв глаза.
Ещё через пару секунд она опустила Ремнгтон и подняла Джекхаммер, пройдя в другой конец комнаты, осматривая её, кинув взгляд на стол посреди комнаты, ощущая едва заметный привкус во рту. Она оглянулась на крик Рено, но не увидела в комнате никого - она была пуста.
"Ловушка? Передвижной пол?" - пронеслось в голове девушки. "Нет, я отвернулась всего на секунду." - отметая собственное предположение.
Что ты задумал, где ловушки?! Отвечай!!! - донеслось до ТУРКа.
"Что тут происходит?...Это.. Это был голос Блежнего Боя?" - она непонимающе смотрела в пустоту, вскинув Джекхаммер, держа палец на спусковом курке, целясь ровно в группу своих.
В голове будто густой туман. Проморгавшись, перед глазами Лин предстали ополчившиеся друг на друга ТУРКи, Солджеры. Фигуры были видны нечетко, и казалось, едва слышно перешептывались, то и дело косясь на неё.
Один выстрел дробовика накроет всю группу...Нужно обезвредить её..убрать.. Она всегда была себе на уме. Черная лошадка...
Еле слышные слова звенели в голове, заставляя напрявлять оружие то на одного, то на другого. Дробовик считала каждого из них своим потенциальным убийцей. "Как бы не так, вздумаете сыграть - проиграете." - крепче сжав Джекхаммер.
Раздались выстрелы. Ответ в виде пары зарядов с дробью полетел куда-то в сторону Тсенга, казалось бы наравне с Лин, скользнувшей к столику в середине комнаты, используя его как прикрытие.
"Вот как вы все ко мне относитесь.. а я вам доверяла.." - сдвинув брови подумала девушка, впервые за продолжительное время соизволив выразить хоть какую-то эмоцию на собственном личике.

Среди этого безумия правила лишь мертвая тишина наконец успокоившейся Нож. Она медленно, шаг за шагом, отходила к стене, а затем, совсем меланхоличная, просто упала спиною на нее, сползая вниз.
«Да-да-да-да, я всегда знала, что так и будет». Тикали часы в каждом отравленном сердечке, механизм действовал точно, а главное – эффективно. Но и эффектно. Глаза Адель наливались кровью, когда она, сквозь черные мокрые пряди, глядела на то, как ее коллеги убивали друг друга. Ярко-алые губы изгибались то в усмешке, то в надменной улыбке, а то в бешеном довольстве, а Турк только и знала, что стоять у стены и наблюдать.
«Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать, Натаниель. Я найду тебе в огне, я обниму тебя, а затем мы сгорим.»
Сквозь вальс паранойи раздался истеричный, безудержный смех Адель. Газ, который она все же вдохнула, был очень плохо смешан с уже теми веществами, от которых была зависима девушка. И теперь в ней бушевала бестия, подверженная кровожадной истерии, и ведь ясно, что сдержать ее Даркшут попросту не сможет. Что уж там, где-то в глубинах темно-синего сознания, она была рада, что наконец это сделает. Как же давно в ней кипела детская, глупая обида.
«О, вы добились силы, все выше и выше, как небоскребы, привет! И чем вы выше, тем хуже себя будете чувствовать, ах. Оставайтесь загадкой, свой звук я найду в земле!»
Тело Адель мерно покачивалось из стороны в сторону, когда она пробиралась через тела других, мешая их движениям грубыми толчками. О какой вежливости тут может быть речь, спрашивается. В глазах Адель, внутри темной синевы, была кровь да огонь, но не более. Зрачки, расширившиеся до такой степени, что радужка просто пропадала, нервно бегали вокруг, выискивая кого-то. Кого-то определенного, кто замешан в злости девушки, кто замешан в том, что она стала такой. Но вот кто? Кто мог так сильно обидеть когда-то Адель?
«И машина не работает, так что я застряла здесь. Но я и не хочу жить завтра!»
- Эй, Нат, я нашла ее. Понимаешь, нашла?, - тихонечко сама с собой бубнила девушка, подобравшись к Хотару, - Сейчас мы с тобой увидим, как она умрет. За тебя умрет, понимаешь? Я ее кровью на стенах напишу твое имя.
Без всяких церемоний Турк схватила ученую за шиворот, заставляя подниматься. Далее голос Ножа переменился, и если до этого в ее голосе была какая-то мелодичная, нежная звучность, то сейчас не было ничего, кроме жестокости, стали и льда.
- Ты, тварь! Из-за тебя погиб мой брат!, - орала прямо в лицо Хотару Даркшут, - Что, тебе нечего сказать?!
Турк неистово трясла тельце ученой, сурово глядя ей в глаза. Кажется, она ничего не понимала, но что поделать, древняя обида ко всему научному отделу оставалась до сих пор. А тут раз – и треклятая девица в халате прямо под рукой. А потом ведь никто и не заметит, как она умрет. А умрет она быстро…
- Вы, научный отдел, погубили всех, кто не смог стать Солдатами по своей собственной воле и искреннему желанию служить Мидгару! – продолжала орать Адель, - Вы жестокие, надменные и самовлюбленные эгоистичные ублюдки, видящие в молодых телах лишь расход, не замечая их душу!
«Сгорим дотла, Натаниель! Сгорим и ее убьем!»
- ТЫ УБИЛА НАТАНИЕЛЯ! – наконец завопила Нож, решив хорошенько приложить Хотару о стену.
«Мы сгорим свободными, Нат!»
Разумеется, на самом деле Турк прекрасно понимала, что да как, но ведь и сейчас ей известно, относительно и смутно, но все же, что случилось с ее братом, который так и не стал Солдатом. О, хорошо хоть, что им прислали извещение. Треклятый газ позволил подозрительной и нервной без того Нож стать воистину параноиком, готовым убить по одной лишь капельке недоверия. А тут этих капелек было целое море, а обида такая старая, такая больная, что только пиджак и сдерживал ее. А пиджака-то и нет!
Бледная рука девушка медленно тянулась к полированной рукояти ножа.


- Кстати, Нож, мне тут попалось на руки твоя история. Как звали твоего брата?
- Заткнись, Катана, пока я не зашила твой слишком любопытный милый ротик.
- Ты и с ним так разговаривала, да?
- Заткнись.
- Знаешь, очень много молодых людей просто не выдержали того, кхм, метода становления Солдатами, даже если научный отдел допустил их к этому.
- Мне все равно.
- Кто знает, может его просто «пустили в расход».
- Что не ясного в слове «заткнись»?

Воспоминания такого плана как назло всплыли под пеленой безумия, позволяя дотянуться до них, чтобы еще больше разжечь огонь. Куда уж больше?

Белоснежная комната потонула в голосах: зовущих, молящих, приказывающих, угрожающих - голосах, хорошо запомненных за долгие годы работы. Но сейчас Ближний Бой не узнавала их, мечущихся в несвойственных интонациях по замкнутому и отравленному неизвестным газом помещению. Крики и безумные шептания вливались в уши единой какофонией, липкой массой добирались до мозга, опутвая, оплетая. Среди моря звуков периодически высокой волной подымалось что-то знакомое, но так быстро вновь тонуло во всеобщем хаосе, что вспомнить о нём всего через какую-то пару мгновений не представлялось возможным. "Что же это? Что же это? Что же?"- билась в панике одна единственная мысль. Начинала болеть голова...
Быстрая сталь катаны метнулась к начальнику отдела. "Защищать!"- сигнальной ракетой вспыхнуло в сознании Ближнего Боя и тут же погасло. Вместо стремительного и ежесекундного рывка в сторону нападавшей руки Турка лишь немного дрогнули. "Что же это?- шептала в мыслях девушка и словно слышала собственное эхо, отражённое от стен.- Они не все знают, кто предатель? Их тоже, как и меня, обманули? Но нет-нет, нельзя им верить. Это всё спланированная игра. Да, так и есть, всё это ложь. Меня хотят обмануть, запутать, сбить. Но нет, им это больше не удастся! Они все предатели! Все предатели! И просто тянут время..."
Вновь раздались выстрелы - пел Quicksilver начальника Отдела Административных расследований. А совсем скоро зарычало и оружие Дробовика, направленное на стрелявшего. "Предатели! Они все предатели! Все! Все... - взметнулся в голове ворох мыслей.- Начальник, как же так?! Ведь если и Вы предали корпорацию, то мне ничего не остаётся как..."
- Остановить вас всех,- тихо закончила уже вслух свою мысль девушка и горько усмехнулась.- Но вас слишком много, слишком много... На то и был расчёт. Большинство... Думаете, количество хоть что-то решает?! Хоть что-нибудь значит?!- от досады закусив губу, Ближний Бой удобнее перехватила пистолет и продолжила шептать, глотая слёзы и отрешённо глядя перед собой.- Лучшие... Как могли лучшие предать? Как могли отвергнуть того, чьими руками можно построить лучший мир? Только его руками, только его! Как лучшие могли решиться убить того, кто может дать человечеству мирное небо над головой? И все, все люди такие: алчные, эгоистичные, ненасытные, безудержные в своём слепом безумстве. Не прощу! Как же мог такой светлый, такой благородный человек родиться среди вас?! Не достойны! Прочь! Прочь!- добравшись от спокойного шёпота до гневного полукрика, Ближний Бой крутанулась на пятках, развернувшись лицом к президенту компании. Руки, направившие пистолет ему прямо в грудь заходили ходуном.- Господин... президент,- всхлипнула Турк.- Я спасу Вас. Они все вас предали. Этот мир не достоит Вашего присутствия. Гим... Слышите гимн? Трубы поют Вам славу. Слышите? Вас встречают. Встречают в более лучшем месте.
Ближний Бой мельком оглядела комнату, расправила плечи и, улыбаясь, произнесла:
- Господин президент, умрите, пожалуйста.

Солдат, уже несколько секунд стоявший на некотором расстоянии от группы, испытывал все большее желание схватиться за оружие. Чувство опасности нарастало, он словно был загнанным в угол зверем. Однако, внезапно, весь шум словно притих, став лишь "фоном" того, что видел Солдат.
"Слишком шумно, да?"
Оптимистичный, веселый и знакомый до боли голос эхом раздался в сознании Солдата. Как давно он его не слышал. И как хотел бы услышать его вновь. И вот - она стоит перед ним, целая и невредимая.
"Неужели ты забыл меня?"
Силуэт, приобретая все более четкие черты, чуть приблизился к Солдату. Так близко... Эксельсиору хотелось схватить и больше никогда не отпускать. Умереть, но уберечь. Он уже не видел никого из группы. Только силуэт молодой девушки.
"Почему ты не спас меня, братик?"
Из левого глаза Солдата выкатилась слеза. Он даже не увидел ее тела - лишь ее имя в списке погибших. Эксельсиор видел свою вину в ее смерти. Почему он отпустил ее? Почему не был с ней, не защитил, не уберег?
- ... прости, Эль. - Чуть слышно выговорил Солдат, глядя прямо в лицо девушке перед собой. Экс словно потерял контроль над телом. Он не шевелился. Все его мысли были о его сестре.
"Ты не виноват... Виноваты они. Отомсти за меня."
После этих слов Эксельсиор словно вернулся в реальность, и вновь, как прежде, зазвучал шум. Крики, выстрелы. Но все это не интересовало Солдата. Его интересовал лишь один человек в данном помещении. Парень, достав пику в левую руку, и небрежно царапая ей пол, быстрым шагом направился к Президенту.
- Ты... Ты и весь твой проклятый род! Из-за вас я не оказался в том месте вовремя!.. Из-за вас ОНА мертва! - С этими словами, Солдат, в порыве гнева отпихнув с дороги Ближний Бой, схватил Президента за шею правой рукой, после чего приподнял над землей и прижал к стене, медленно, но уверенно усиливая хватку.
- НЕНАВИЖУ! - Тяжело дыша выкрикнул Солдат и оскалил от злости зубы. Он никогда не чувствовал такого гнева, такой ненависти - и все эти эмоции легко читались на его лице, лице человека, жаждущего смерти.

Телу было легко. Наверное, настолько, насколько не было легко никогда. Дыхание, усилия мышц - всё давалось просто, как-то на автомате, будто мозг был отключён, и организм продолжал существовать по инерции. Да, телу было легко. Телу, но не сознанию.
Часто-часто моргать, сгоняя медленно наворачивающиеся слёзы страха. "Они подойдут, подойдут. Они ненавидят нас... все ненавидят нас! Но мы же не делаем, ничего не делали плохого!", - Хотару подняла голову, опёршись затылком на стену, чуть разомкнув губы и беззвучно шепча. - Мы делали всё для Вас, для военных, но никто, никто этого не понимает. Вы все способны на что-то только благодаря нам... мне... ему!..
Она не способна на гнев. Она не может встать, достать материю и разнести тут всё к чёртовой матери, даже если очень сильно захочет. Её стихия - это другое. Вот и сейчас... не гнев. Не злость. Не ярость. Ничто из этого; лишь обида. Смертельная обида.
-Вы все его ненавидите, - продолжала она, уже в голос. Нет там прежней чувственности уже; да, он слаб, да, он дрожит, но в нём проявляется всё, что чувствует она сейчас. - Вы не отомстили Лавине, вы не защищали его, вы радовались, что его больше нет... а здесь? Враг Корпорации? Да какого... - взгляд в потолок, мысли не контролируют слова. Ладони резко вспотели, лицо побледнело.

Дождь смывает с рук и шеи потёки чужой крови. Плащ оставлен в лаборатории, на плече болтается пустая сумка, ноги в тяжёлых ботинках мерно шлёпают по лужам. Не слушаются, то и дело норовят согнуться, подкоситься, уронить безвольное тело. Редкие прохожие шарахаются в сторону... да это и неудивительно. Лицо пустое... какое-то отстранённое. То и тело куда-то врезаешься, ибо не видишь ничего перед собой. Сознание всё ещё там, на площадке у Сестры Рей. Люди из ШинРы всё ещё там, но невозможно там оставаться более. Это негласное облегчение, что читается в глазах каждого присутствующего... оно ест изнутри. Напоминает, что даже в таком сплочённом, на первый взгляд, коллективе, как Научный Отдел, есть предатели. Конечно, потом они все окажутся невинными овечками, когда дело дойдёт до разборок. Неудивительно, если окажется, что это именно лаборанты провели Лавину туда, на площадку.

Звук шагов. Тело вновь налилось тяжестью, перед глазами встала вновь эта проклятая площадка. Вновь по полу потекла кровь, вновь ладони бились в крупной дрожи, вновь стало тяжело дышать. К ней идут.
"Люди. Ненавижу людей."
Чужое прикосновение. Сначала легко и даже не страшно... чья-то рука резко приподняла её над полом; Хотару не пыталась даже сопротивляться. Сознание не воспринимало происходящее, она даже не понимала, кто это.
- Ты, тварь! Из-за тебя погиб мой брат! - голос знаком. Женский... женщин много с ними. Но он громкий, прямо в лицо, заглушает прочие звуки. Девочка тихо заскулила и попыталась было отмахнуться, но куда там!
-Я... не понимаю... - прохрипела она. На их счету было много смертей; наверное, даже она не смогла бы сказать, сколько. Но разве они, ТУРКи, могут похвастаться миролюбием?
- ТЫ УБИЛА НАТАНИЕЛЯ!

Вой сирен, вопли людей. Да, ей тоже плохо, но она же не бросается сломя голову в Седьмой сектор. Смысл? Проблема есть и поважнее - куда ей теперь идти, что делать.
Хотару опёрлась лбом на холодное стекло окна. Уже давно все ушли, она осталась в кабинете одна. И будет здесь до утра - ведь у неё нет больше дома. Завтра поищет, где можно снять комнату неподалёку, а сегодня ночевать ей в лаборатории.
В Мидгаре оставаться не хотелось. Но был ли у неё выбор?
"Правильно мама говорила", - усмехнулась она, - "нельзя было мне сюда. Если бы я, как она и хотела, не работала...", - она сжала кулак, - "сейчас я была бы с ними..."
-Что Вы здесь делаете?
Резко обернуться, до хруста в позвоночнике. Ходжо недоволен. Хотару уже давно перестала пытаться узнать, что он здесь делает по ночам. Печально улыбнулась, отвернулась к окну - туда, где вдалеке тушат пожар на секторе.
-У меня больше нет дома. Мне некуда ехать сегодня. Если я буду Вам мешать, я спущусь на первый этаж, скажите только.
Хлопок двери. Он ушёл - что и следовало ожидать. Удивительно лишь, как не сорвался и не заставил таки её уйти.
Ей будет очень тяжело в Мидгаре. Но она останется здесь - хотя бы из-за него.

Резкая боль.
Нет, Хотару, всё нормально. Ты жива... пока. Но с данным обстоятельством это не продлится долго.
Как ты и боялась. Эти люди ничего, ничего не понимают. Сейчас к ней присоединится один, второй, третий... горло заныло вновь, от сладкого привкуса во рту стало подташнивать.
Пальцы сжались в кулак. Моргнуть всего пора раз - и вернулась способность нормально видеть. Перед Хотару стояла Нож, медленно тянущаяся к своему оружию. В мозгу пронеслись сцены, в которых Адель прямо на полу вскрывала живое ещё тело.
Нет, она не боялась смерти; она была с ней на протяжении десяти лет.
Она боялась умереть от руки людей, что были на её стороне.
Она боялась неодобрения.
Она боялась, что ей продолжат лезть в душу этими выкриками.
Но она была твёрдо уверена, что именно так всё и продолжится. Да чёрт с ней, с этим ТУРКом! Ведь все остальные, в их взгляде столько ненависти... на кого же они могут её направить, кроме как на неё? Ведь вспомнить только, что было по дороге сюда... нет, они не будут сдерживаться.
Но надо ответить. Пусть тебе уже всё равно - от тебя этого ждут.
-Не знаю, о чём ты говоришь, - голос негромкий, но ей будет слышно. Ноги сами пятятся назад, к спасительной двери. - Мы никого не убивали... мы - не вы. Хочешь сказать, - тон всё выше и взвинченнее, - что вы, ТУРКи, всегда отказывались от выполнения приказов, будь они хоть сколько-нибудь негуманными?!
Интересно, кто что с ней сделает? Наверное, они будут действовать по очереди, убивая медленно, чтобы продлить боль.
Кто первый... нет, не Нож. Первой, наверное, будет Аманда. Катаной можно нанести очень интересные раны, не доводя дело до смертельного исхода. Потом, наверное, Шокер. Вот потом, скорее всего, и Нож. Нож постарается на славу. Кожа в лохмотья, от лица, верно, ничего и не останется... но не убьёт, нет. Потом Экс. Уже любое прикосновение будет мучительным адом, но СОЛДАТы оличаются куда большим садизмом. Добьют, видимо, огнестрельным. Куда-нибудь в лёгкое, чтобы ещё несколько часов наблюдать за предсмертной агонией. А Ближний Бой в это время будет медленно ломать кости. Начиная с голеней. Потом бёдра, предплечья, плечи...
Кажется, что все они смотрят сюда. Что всё бросят и тоже подойдут. Вот тут-то всё и будет. Ничего, Хотару, тебе уже нечего терять.

Аманда смотрела на Тсенга ненавидящим, пылающим взглядом. Девушка была как никогда уверена в себе. Да, Тсенг предатель. И она убьет его, а потом… потом – эту мерзкую девчушку, приспешницу Ходжо. И Президента. Отомстить за себя и сенсея… но прежде – наказать предателя.
Девушка отскочила назад, избегая удара Тсенга. Еще прыжок, чтобы увеличить расстояние и отбить пули. Катана летала перед Солджером будто сама собой. Шесть раз пули звякнули о закаленную сталь, а затем пистолет вутайца сиротливо щелкнул пустой обоймой. Девушка кровожадно улыбнулась.
- А теперь ты поделишься со мной своими секретами. – тихо и уверенно сообщила девушка, снова оказываясь рядом с длинноволосым мужчиной.
Катана была направлена точно в живот Тсенга, левая рука Аманды крепко схватила предателя за волосы. Одно неверное движение и он будет мертв… Ужас и отчаяние в глазах Турка доставляли девушке дикое удовольствие. «Впервые мне нравится смотреть в глаза жертве… впервые я знаю, за что он умрет»
Но убивать предателя Ами пока не собиралась. Сильнее потянув за волосы и прижав лезвие совсем плотно к телу жертвы, девушка заглянула Турку в глаза. Ее взгляд сейчас способен был довести этого мужчину до истерики – отблески Мако в радужке плясали, будто огоньки, а зрачок вытянулся гораздо сильнее, чем обычно. Такой взгляд мог бы быть у Сефирота, не будь он слишком идеален, чтобы испытывать ярость.
- Ты проведешь нас до конца этого подземелья. Мимо всех ловушек. А потом – сдохнешь, не сопротивляясь. Тогда, может быть, это будет не так уж и больно.
Сзади раздался выстрел дробовика. Аманда резко шагнула в сторону, уходя от пули. Зато Тсенг в ее «объятиях» вполне мог напороться на подарочек Лин. Девушке было все равно, она даже, пожалуй, с радостью посмотрела бы как пуля входит в тело предателя. «Дробовик, обломись, он мой» - усмехнулась девушка лишь мыслям, понимая, что кричать это было бы глупо – вокруг слишком шумно.
- Знаешь, Тсенг… ты неудачно выбрал себе в приятели Ходжо. Он не умеет ценить других. Ты должен быть рад, что раскрылся и я тебя убью. Профессор, наверное, сделал бы из тебя какого-нибудь нового монстра… - задумчиво говорила девушка, пока лезвие ее катаны разрезало рубашку и пиджак, добираясь к коже.
Ами сама не замечала, как катана в ее руках точно и аккуратно оставляет на животе Тсенга ровные глубокие порезы. На мгновение глаза девушки стали абсолютно идентичны сефиротовым.

Гудение усиливалось. Ставшие вдруг хрупкими стены дома стали дрожать ещё сильнее. Не помогло. Выпущенные ею пули вошли в дерево рядом с замком, но дверь всё ещё не поддавалась. Елена стала бить по ней пистолетом, сперва приказывая открыться, а потом умоляя.
- Всё кончено,- прошептала она, вытирая слёзы рукавом рубашки.
Девушка развернулась и на минуту замерла, глядя в то место, откуда неизвестным образом исчезло окно, а потом, рыдая уже в голос, стала тщетно колотить дверь ногой. Разум был занят попытками найти выход из сложившейся ситуации и нисколько не пытался бороться с увеличивающейся паникой. Елена сжала кулаки, твердя себе под нос: "Я должна выбраться. Должна, должна". Этим она пыталась убедить себя в том, что надежда на спасение всё ещё есть, но с каждой убежавшей прочь секундой от неё оставалось всё меньше и меньше крошек, которые вот-вот смахнёт чья-то рука.
Локоть случайно задел что-то на поясе. Елена осторожно опустила глаза и увидела небольшой чехол, который был пристёгнут к поясу, и о котором она совершенно забыла. Девушка задумчиво смотрела на него какое-то время, а потом на губах её вспыхнула счастливая улыбка. Через несколько секунд Турк уже держала в руке ручную осколочную гранату Shin-Ra G-3 оборонительного типа и любовно поглаживала её зелёный корпус.
- Я всё равно открою тебя,- улыбнулась Елена двери и отошла на один шаг назад.
Плотно прижав спусковой рычаг, девушка свободной рукой стала неторопливо выпрямлять концы предохранительной чеки. Когда с этим было покончено, Елена со щелчком выдернула её из запала. Конечно, получилось не так лихо как у Руда во время тренировок, пальцем вырывавшего кольцо одним махом - белокурому Турку пришлось взяться почти всей рукой, но зато у неё это получилось.
Сжимая гранату в правой руке, Елена широко улыбнулась белоснежной стене. Звякнув, чека упала на пол.

Посередине помещения всё еще покоился монитор, целый и невредимый. Миновав пару ударов катаной, свинец дробовика и жалящий металл пистолета Син-Ра, дисплей неожиданно включился.
Действие газа быстро сходило на нет. Когда запас топлива для новых приступов психоза иссяк, на большом цветном дисплее показалось изображение белого помещения, заполненного сотрудниками Син-Ра. Всем присутствующим было любезно предложено посмотреть на себя со стороны лаборанта, а не подопытных крыс.

- Ты... Ты и весь твой проклятый род! Из-за вас я не оказался в том месте вовремя!.. Из-за вас ОНА мертва! - громыхнул за спиной голос СОЛДАТа первого класса.
"Чего?"- удивлённо моргнуа Ближний Бой и собралась было оглянуться, но её бесцеремонно отпихнули в сторону так быстро и неожиданно, что она даже вскрикнуть от удивления не успела. К счастью, наученная многолетним опытом получения травм Турк поздоровалась с жёстким полом спиной, вовремя прижав подбородок к груди и благодаря этому избежав удара затылком, который был чреват гораздо худшими последствиями, чем падение на лопатки. А вот пистолет руки девушки, однако, не удержали, и он, тоже поприветствовав плитку, отскочил на добрых два метра в противоположную от упавшей сторону. Сморщившись от боли, Ближний Бой осторожно приподнялась на локтях, и тут в поле её зрения попал дисплей, по которому крутили крайне занятное шоу - Отдел Административных расследований почти в полном составе, сотрудник Научного отдела, двое СОЛДАТ первого класса и один второго дружно сходили с ума. В голове девушки неприятно закопошились мысли, а волосы, словно наэлектризовавшись, собрались встать дыбом.
- НЕНАВИЖУ! - вновь закричал Пика, чем моментально привлёк внимание Ближнего Боя, с радостью оторвавшейся от созерцаемой картины.
Президент корпорации, схваченный за горло, не ровен час должен был задохнуться или же пасть жертвой сломанной стараниями СОЛДАТА шеи. Времени ползти поднимать пистолет, конечно, не было. Сил, чтобы отпихнуть облучённого Мако парня - тоже. Оставалось только сымпровизировать то, что первое придёт на ум.
- Пика, отставить!- гаркнула Ближний Бой, не задаваясь вопросом о том, может ли Турк отдавать приказы СОЛДАТУ такого высокого ранга.
Тут же в затылок парня полетела ледышка размером с кулак. Материя Лёд светилась в браслете, Ближний Бой со всех ног бросилась к Президенту, слабо представляя себе, что делать дальше.

Несчастный дом тряхнуло ещё раз перед тем, как по стенам молниями побежали трещины. Снежными хлопьями с потолка стала падать штукатурка. Зажмурившись, Елена прижалась к двери. Грохотало всё сильнее - трещали деревянные балки потолка, хрустел ломающийся бетон стен. "Только бы обошлось, только бы обошлось,"- твердила девушка в мыслях и жалась к двери.
Раздался оглушительный звук - это стены разом упали в сторону улицы. Оторожно открыв один глаз, Елена с ужасом обнаружила, что города за пределами дома попросту нет. На его месте была чернота. Зажав вырывающийся из горла крик рукой, прижатой к губам, Турк медленно перевела взгляд наверх. За время этого движения целая армия мурашек пробежала по её спине. Потолок так и висел над головой. Изрядно потрёпанный он всё же остался на своём месте. Нервно сглотнув, светловолосая девушка вернулась к созерцанию звери, которая невозмутимо осталась стоять на месте, только теперь из щели под ней струился белый свет. Сделав глубокий вдох, Елена толкнула её и... та вывалилась наружу.
Турк с кодовым именем Пистолет опять стояла посреди белоснежной комнаты, заполненной людьми и удивлённо моргала. Затем она ещё какое-то время, раскрыв рот, смотрела на себя со стороны, уставившись в дисплей, а потом и на остальных. "Что же тут произошло?"- задалась девушка вопросом, но, не успев толком обдумать ответ на него, заинтересовалась причиной лихорадочного сжатия своей правой руки. И, опустив взгляд, она её нашла.
Глаза Елены округлились, она держала на вытянутой руке ручную осколочную гранату без предохранительной чеки. Shin-Ra G-3. Тип: оборонительный. Время сгорания запала 3,5-4,5 секунды. Корпус из литого чугуна. Масса 600 грамм. Средняя дальность броска 30-35 метров, но сама Турк могла закинуть гранату только на 20. Радиус разлета убойных осколков 200 метров, эффективный радиус поражения живой силы - 7. Всё это Турк вспомнила за каких-то пару секунд и, стараясь не нырнуть с головой в панику, сильнее сжала спусковой рычаг. Shin-Ra G-3 была оснащена унифицированным запалом ручной гранаты модернизированным, а это, к её неописуемо большому счастью, значило, что пока девушка не разожмёт руки, ударник не освободится и под действием боевой пружины не наколет капсюль-воспламенитель, луч огня от которого не воспламенит замедлитель и, пройдя его, не передастся капсюлю-детонатору. В свою же очередь взрыв капсюля-детонатора не инициирует подрыв разрывного заряда, а получившийся в результате этого взрыв разрывного заряда не раздробит корпус гранаты на смертоносные осколки. G-3 взорвётся при попадании и в грязь, и в снег, и в воду, также славился он и своей надёжностью, которую заслужил благодаря безотказно работающему без осечек механизму. Оружие дорогая Shin-Ra делала на совесть.
Елена тихо всхлипнула, воображение услужливо нарисовало ей картину взрыва со всеми красочными последствиям для находящихся в помещении. Схватившись за гранату уже двумя руками и боясь отвести от неё взгляд, Турк произнесла:
- Кажется, у нас небольшая неприятность... Н-начальник?

Лин перезарядила оба дробовика, после чего сжала рукоять Джекхаммера так сильно, что побелели костяшки на пальцах. Мозг упорно отказывался трезво оценивать ситуацию, упорно твердя только о том, что девушку окружают недоброжелатели.
Необъяснимая суматоха заставляла нервничать, едва сдерживаясь от того, чтобы выпустить очередь в окружающих её людей. "Не убьешь ты - убьют тебя." - пылали в голове слова наставника, сказанные ещё тогда, когда девушка училась безупречно выполнять заказы.
Дробовик перевернулась, выкатившись из-за стола, поднявшись на ноги по какой-то невообразимой траектории, направляя оружие на стоявшую неподалеку Елену. Спас блондинку звук чеки, звонко ударившейся об пол.
На несколько секунд у Лин перехватило дыхание от открывшейся перед глазами картины и её ещё более живописных последствий, очерченных воображением. Явно опешив, она тихо закашлялась, после чего вдохнула уже чистый воздух. Недоверие к коллегам выветрилось так же быстро, как и появилось. На смену ему пришел трезвый взгляд на ситуацию. "Как долго она сможет держать рычаг?"
- Кажется, у нас небольшая неприятность... Н-начальник?
"Какая прелесть..." - фыркнула про себя Дробовик, никак не выразив внешне свой "восторг" сложившейся ситуацией.
Лин опустила Джекхаммер, выудив из собственных брюк ремень. Благо, сделан он был добротно, да и брюки держались на бедрах девушки и без него.
-Позволь?-негромко произнесла девушка, прижимая рычаг к гранате ремнем, постепенно смещая руки Елены, наконец, полностью убрав их с гранаты, которая теперь представляла собой плотно и надежно замотанную "куклу", которую Дробовик прижала к себе для надежности, обратив взор на творившееся в помещении, отображенное на экране.

... Однако ярость и желание отправить президента в Лайвстрим стали исчезать с такой же стремительностью, как и появились. Солдат пару мгновений смотрел на президента, словно не понимая, что происходит. Он постепенно ослаблял хватку.
- Пика, отставить! - Донесся до ушей Эксельсиора голос Вьйор, после чего в затылок Солдата ударил бодрящий кусок льда. Не то, чтобы это сильно повредило Эксу, но зато мгновенно привело его в чувство. Мгновенно отпустив президента и отправив того в короткий полет до пола, Солдат еще секунду смотрел в одну точку на стене. Некоторые воспоминания были слишком болезненны, даже для такого, как он.
- Прошу прощения... Полагаю, это действие газа. - Отстранено бросил Солдат, даже не посмотрев на свою "жертву". Он, слегка опустив голову, повернулся в сторону входа в следующую комнату и сделал пару шагов вперед, чтобы отдалиться от президента. Сейчас ему не хотелось выслушивать "критику" в свой адрес, ему хватало и того подавленного состояния, вновь нахлынувшего на него после этих воспоминаний.
Теперь Солдат лишь с нетерпением ждал новой битвы, в которую он сможет полностью погрузиться, избавляя себя от лишних мыслей. В конце-концов, это был его излюбленный способ ухода от прошлого, пусть и временного, но весьма эффективного. Он не знал другого способа, в реальность ему помогала вернуться лишь необходимость сосредоточения на поединке, необходимость выживания. Но так ли необходимо выжить, чтобы жить от битвы к битве? В каком-то смысле, Эксельсиор умер уже давно, задолго до того, что происходит сейчас.

---первая часть поста похищена лесными гоблинами---
Страх всё еще сжимал в ледяной кисти сердце Турка, но повинуясь уже даже не привычке - инстинкту, Тсенг смог взять себя в руки. Игнорируя множество неигнорируемых по умолчанию вещей, утаец встал, подошел к Дробовику и вежливо-спешащим жестом выхватил перевязанный снаряд, уже протянув к нему руку с браслетом материи Barrier. искривленный параллелепипед появился из неоткуда как раз вовремя - соскользнувший ремень дал гранате разразиться криком мандрагоры. Осколки ровным слоем покрыли защитное заклинание.
Тсенг облегченно вздохнул, расслабив ладонь. Кусочки металла посыпались на белоснежный пол.
Как только череда облегченных вздохов раздалась по помещению, впереди послышался скрип двери, открывавшейся навстречу сотрудникам корпорации.
- Дробовик, Ближний Бой, проверить помещение. - Почти шёпотом проговорил Турк, дрожащей рукой стирая холодный пот с лица.
За очередным листом металла покоилась точно такая же комната - белоснежная, с искусственной вентиляцией и без единой души. Вот только вместо небольшого столика с дисплеем там покоился серебристый кейс, явно открываемый дистанционно.

Елена даже дышать стала реже, полностью сосредоточившись на сжимаемой в руках гранате. В горле как-то резко пересохло, а пальцы разом свело, хотя подобного ни разу не случалось даже при многократном и многочасовом держании пистолета. Нужно было придумывать план действий, но в голове вдруг стало пусто как в холодильнике на третью неделю после выдачи зарплаты, и как бы не пыталась девушка, ни одна мысль на нужную тему не соизволила заглянуть туда. Зато панических мысленных возгласов в духе "Плохо дело! Плохо! Плохо!" было предостаточно.
- Позволь?
Голос Лин вывел Турка из ступора. И каково же было её удивление, когда она увидела, что коллега равномерно и постепенно смещая руки Елены с Shin-Ra G-3, чтобы перевязать последнюю ремнём, а потом и вовсе прижать к себе. Не успела ошарашенная девушка её за это поблагодарить, как граната перешла к Тсенгу. G-3 накрыло защитным барьером, и она, не долго думая, взорвалась, заставив светловолосую девушку подпрыгнуть на месте.
- Спасибо,- осторожно выдохнула Елена, спустя пару секунд, а после, спохватившись, добавила. - Начальник, Вы ранены! Давайте я помогу?
Сделав шаг в сторону Тсенга, Турк потянулась к браслету с материей.

Дробовик отвела взгляд от экрана, воздев глаза к небу, ну, в данном случае - к потолку, в бессловесном восклицании типа "когда же это закончится?". В этот момент граната, перемотанная ремнем, устремилась в неизвестном девушке направлении, казалось, сердце её ринулось вслед за гранатой. В иной ситуации её последней мыслью был бы возглас :"Куда?!", но, к счастью, это был не тот случай. Переведя взгляд на Тсенга, который уже успел активировать барьер, Лин со вздохом облегчения поставила собственную миниатюрную станцию по перекачке крови на положенное ей по законам природы место.
Прогремел взрыв, усыпав помещение раскаленными осколками и образовав творческий беспорядок в виде обугленных и помятых кусочков оболочки гранаты. Девушка помотала головой, будто вытряхивая из ушей отвратительный звенящий гул, который никак не хотел покидать свое новое убежище. Едва она успела избавиться от назойливого шума, его заменил куда более приятный звук голоса Елены, выражавший, что ещё приятнее, благодарность.
Лин кивнула, обернувшись к начальнику. - Дробовик, Ближний Бой, проверить помещение. Услышав приказ, девушка подняла Джекхаммер, висевший до этого момента на поясе, направив его в сторону нового помещения, первой войдя туда, оглядываясь по сторонам, внимательно осматривая комнату, приблизившись к кейсу, изучая его.

Отрезвляющее действие, на которое, как надеялась Ближний Бой, должен был быть способен кусок воды в третьем агрегатном состоянии, только что было успешно доказано на практике - к СОЛДАТу вернулось прежнее сознание, которое временно было заменено на чьё-то чужое. Или же это впервые показалась его истинная сущность?
Турк остановилась и облегчённо выдохнула - Президенту, целому и невредимому (возможные психологические травмы тут не шли в счёт), вновь вернули самостоятельное сцепление с полом. Казалось бы, главная проблема решена, но не тут то было. Не дослушав до конца негромкие извинения Пики, Ближний Бой, удостоверением Турка почувствовав неладное, осторожно обернулась, и как раз в этот момент от души рванула неожиданная гостья в этой комнате - осколочная граната Shin-Ra G-3. Девушка инстинктивно закрылась руками и отклонилась назад, но, к счастью, благоразумно и более чем своевременно использованная материя Барьер спасла шкуры работников корпорации, которые не имели привычки скучать в офисах.
Недовольно кашлянув, Ближний Бой принялась поправлять галстук и перебирать в голове всевозможные причины появления в помещении гранаты. Но от этого увлекательного занятия её оторвал голос начальника:
- Дробовик, Ближний Бой, проверить помещение, - непривычно тихо произнёс шеф.
Но и этого было вполне достаточно, чтобы Турк сиюминутно вскинула пистолет в боевую позицию и быстро, но осторожно двинулась к следующей комнате. Войдя в новое помещение, девушка сперва воспользовалась новоприобретённой привычкой - задержала дыхание - а уже потом осмотрелась. Перед глазами её и Дробовика предстала идентичная комната. На полусогнутых ногах Турк обошла помещение, стараясь цепляться взглядом за каждую примечательную деталь как под ногами, так и над головой. Вновь вернувшись ко входу, она, решив не напрягать голосовые связки, выудила из кармана PHS.
- Говорит Ближний Бой. Помещение идентично предыдущему, на столе кейс. Ловушек, реагирующих на движение, не обнаружено. Комната также искусственно вентилируется. Какие будут указания?
Девушка ещё раз обвела помещение подозрительным взглядом. Какие сюрпризы ожидают их на этот раз?

Когда все присутствующие прошли в комнату далее, дверь позади захлопнулась с привычным гулом. И ровно с таким же привычным гулом зашипело нечто за решетками вентиляции, выпуская (привычный?) газ.
Через минуту, когда подача серых дымящихся клубов прекратилась, послышался голос.
- Дорогие гости, распыленное вещество - нейротоксичный яд, призванный превратить в кашу ваши нервные клетки за каких-то десять минут. Но так как я необычайно добр, в стоящем перед Вами кейсе содержится антидот, позволяющий обезопасить принявшего от действия яда. Принимать антидот рекомендуется не позже пяти минут после распыления, иначе Ваши шансы резко упадут.
Газ окончательно рассеялся, растворившись среди воздуха и организмов присутствующих, открывая вид на распахнутый кейс, на бархатной подушечке в котором лежали капсулы антидота. Четыре капсулы.

Эсуна, хил и прочие вещи, снимающие зловредные статусы, не защитят от данного яда.

Входя в новую комнату, Елена даже была довольна собой: её исцеляющая материя хорошо подлатала раны начальника Отдела Административных Расследований. Но дверь, захлопнувшаяся за спиной девушки, отгородила Турка не только от предыдущего помещения, но и от собственного позитивного настроя. Серые клубы дыма, с шипением проникающие в комнату, заставили светловолосую сотрудницу корпорации осторожно пятиться назад, закрыв ладонью рот, до тех пор, пока спина не коснулась белоснежной стены.
Зазвучавший после этого голос ещё больше перепугал Елену. Хотя сделал это даже и не сам его звук, а те слова, что были произнесены. "Опять,- закусила от досады губу Турк.- Пять минут? Всего пять минут?" Она припомнила без труда, как быстро мог промелькнуть отпущенный на спасение срок и твёрдо решила для себя, что медлить нельзя.
Не дожидаясь момента, когда выпущенный газ рассеится окончательно, Елена сорвалась с места и бросилась к кейсу. Сознание кричало о том, что она обязательно должна успеть принять антидот, что время промелькнёт слишком быстро, что обязательно появится что-то отвлекающие, именно поэтому нужно, даже необходимо реагировать сразу. Расстояние до стола стремительно сократилось. Вот он, заветный кейс, до его содержимого уже можно без труда дотянуться - капсулы антидота аккуратно лежат на бархатной подушечке совсем близко...
Руки девушки ударились о столешницу, спасая Турка от удара корпусом, и тут же впились в неё со всей силы. Елена сдавленно всхлипнула, старательно глядя в самую дальнюю от кейса точку стола. За какое-то мгновение заботливо припрятанные тем, кто начал эту безумную игру, недостающие кусочки пазла встали на место, и девушка смогла, наконец-то, увидеть всю картину целиком. И недалёкое будущее запертых в комнате, представшее перед глазами, ужаснуло её. Стало ясно, что ещё немного и ей придётся сражаться с собственным страхом за контроль над телом и разумом. Но до этого момента у неё ещё оставалось время, которого хватит, чтобы успеть сделать то, что она, несомненно, сделать обязана. Правильное решение словно само взялось в голове, только и ожидая нужной минуты, чтобы прийти на помощь запаниковавшему разуму.
Схватив все до единой капсулы и зажав их в кулаке, Елена развернулась и бегом добралась до Тсенга. Остановившись напротив начальника отдела, девушка протянула ему антидот на раскрытой ладони.
- Вот. Это все. Вы знаете, как этим распорядиться,- произнесла она, внимательно следя за тем, чтобы не дрогнул голос или вытянутая рука.

Память имеет свойство сохранять данные и, по необходимости, освобождать мысленное пространство под новую информацию. Или, по требованию нервной системы, изничтожать источники раздражения пространственно-чувствительных рецепторов, которые мешали бы стабильной работе последних. Вот и сейчас, Нож слабо помнила, что происходило в комнатах до этого, как она оказалась здесь – в комнате ироничной нехватки скляночек. Мозг отдавал приказы, возвышая доминирование разума над всем прочим, даже над легкими. Пригладить волосы до идеального состояния, вытереть лицо, расправить рубашку, выгладить низ брюк, вытянуться по струнке, завести руки за спиной и сцепить их. Добро пожаловать назад, Метательный Нож.
«Что, простите? Я не собираюсь отдавать концы в таком отвратительном месте в такой смешной ситуации. Ах, да, долг, обязанности и смешные обещания.»
- Одна капсула Президенту. Другая – шефу, третья – этой ученой, четвертая – одному из Солдат, который находится в лучшей форме для предоставления защиты Президенту.
«Ну а мы… А нам не впервой умирать, правда?»
Голос ее, холодный как и прежде, составленный из стальных рациональных ноток, будто бы говорил, что другого варианта она, Турк, не приемлет. И ведь она была права, верно? Подумаешь, хочет жить. Все хотят жить. Но кто-то променял жизнь на красивый пиджак. И вовсе об этом не жалеет.
«Хорошо тебе, Катана, сейчас. Ты далек от этого ада, но, в прочем, в твоей голове и глазах творятся вещи и страшнее, так что, радуйся, ты останешься жить. Но если вдруг я выживу, то за тобой должок за эту лабораторию. Не попадись я тогда Шефу на глаза и не окажись потом в кабинете Синры, я бы не оказалась в этом чаде кутежа.
- У нас нет времени на дебаты и обсуждения. Господин Президент, будьте любезны принять антидот. И вы, шеф.
Она не смотрела ни на кого из них, она просто думала о том, как было бы здорово вернуться за ножами, но, увы, дверь была закрыта. На икре правой ноги, под тугой резинкой, покоился один единственный нож. Хотя кого это теперь волнует? Нож отошла к стене рядом с выходом в предыдущую комнату. Она предпочитала, как и всегда, оставаться в стороне, чтобы никому не заблагорассудилось оставить ее в живых. А ведь не такой и плохой конец, если подумать, в конце концов, у нее был очень стильный пиджак. За него и не грех помереть.

*1. Ally - HP<20% - Cure, хорошо что выключено.
2. Self - HP<50% - Hi-Potion, отлично, пьем.
3. Self - MP<50% - Either, замечательно, запиваем.
4. Enemy - >= 2 - Lightning II, нету, пропускаем.
5. Enemy - Fire-vulnerable - Fire, ого, нету, идем дальше.
6. Enemy - Any - Attack, превосходно, можно отдохнуть.
7. Self - Mood<50% - Beer, увы, закончилось, со слезами переходим к следующему.
8. Ally - Tseng - Take an order - приступаем.

Действуя на определенном автопилоте, Турк перебрался в следующую комнату, не обращая внимание на действия окружающих, выходящее за рамки гамбитов.

Мораль отряда была сильно подавлена психотропным газом из предыдущей комнаты, да еще и новое помещение сулило немалые потрясения.
Отбросив отчетливое желание растечься массой митохондрий по полу, Тсенг собрал свою волю воедино, решив стать моральной опорой для разбитых товарищей по несчастью. Кто-то же должен это делать.
- Не дайте ему сломать вас, прекратите подыгрывать Ходзё. - полушепотом отдал приказ начальник отдела. - У нас есть три капсулы... - Первой высказалась Нож, выслушав ее он продолжил. - Еще предложения будут?

"Вот, значит, как?". Ближний Бой, последней зашедшая в комнату, почувствовала острое желание сползти вниз по стенке. Усталость, такая же внезапная как тропический дождь, ливнем хлынула на Турка. Заныло плечо, до этого правдоподобно изображавшее полностью здоровую часть тела. Следом за ним кожу обожгли притихшие было ссадины. Тело словно говорило: "Всё. С тебя хватит. Это конец. Пора и остановиться".
Прикрыв глаза, девушка медленно выдохнула задержанный в лёгких воздух, который предусмотрительно там задержала ещё до входа в незнакомое помещение. Ходзё не дурак, он продержит их в этом помещении до тех пор, пока последний затаивший дыхание не будет вынужден сделать новой вдох, уже отравленный газом. Ему-то некуда торопиться.
"Я знала на что шла ещё с самого начала,- попыталась приободрить себя Ближний Бой.- Готовый убивать сам готов быть убитым. Ты же помнишь, Вьйор? Жила как Турк - вот и умри как Турк. А ведь тут даже есть свой плюс - тебе так и не исполнится тридцать. Это же круто". Ближний Бой собралась было хмыкнуть себе под нос, но стремительно метнувшаяся к Тсенгу Елена полностью завладела её вниманием. Теперь капсулы в надёжных руках, и по этому поводу не стоит волноваться. Окружающие уже начали действовать и решать, кому достанутся капсулы. "Не дайте ему сломать вас, прекратите подыгрывать Ходзё,"- эти слова начальника прозвучали для Турка как приказ. Вот оно! Именно приказа ей сейчас и не хватало. "Эх, помираем с музыкой, Вьйор!".
Ближний Бой провела ладонью по лицу, словно смахивая с него капли недавно хлынувшего дождя, и решительно подошла к столу, начав разоружаться.
- Это вам больше пригодится,- произнесла девушка.- Я считаю, что Вы и Президент должны принять антидот незамедлительно. А уже потом мы решим, кому достанутся остальные две капсулы. Выскажу своё мнение сразу: по-моему, это должны быть Солдат и Турк. От научного сотрудника до сих пор не поступало ценной информации, тем более что своего отношения к профессору Ходзё она не скрывает. Использование её в качестве заложника я не считаю хорошей идеей. Именно поэтому Солдат и Турк.
К тому моменту, как Ближний Бой закончила говорить, на столе лежал табельный пистолет с полной обоймой, армейский нож с термопластовой рукаяткой и лезвием из полунержавеющей стали, который был снят вместе со своим креплением с голени, остаток зелий и эликсиров, в том числе и лишний Shin-Ra Premium Elixir, который девушка умыкнула не столь давно, два браслета с материей, наручники, удостоверение, кошелёк и PHS. Удостоверившись, что ничего ценного выложить не забыла, Турк шагнула к Тсенгу.
- Сэр, я сразу отказываюсь от андитода, так как нахожусь не в лучшей боевой форме. Из наших я предлагаю выбрать Елену. Она самая младшая из присутствующих, поэтому и шансов дольше прослужить корпорации у неё больше.
На самом деле у девушки ещё была одна небольшая просьба. Но её она решила засунуть подальше до тех пор, пока президент и начальник не примут антидот.

Действие газа начало ослабевать и девушка, наконец, сообразила, что творится в помещении, а главное - что творит она сама. Но толку было извиняться? Отступив назад, Ами стряхнула кровь Тсенга с кончика катаны и спрятала ее в ножны. Елена и граната. Сейчас им всем наступит писец. Но Ами была слишком вымотана происходившим, чтобы реагировать на это. К тому же, так уж ее воспитали: если чего-то не избежать, то паниковать не имеет смысла.
Но, ожидаемого взрыва не произошло. Вернее, он произошел, но несколько иначе. Благо у Тсенга имелась материя и он сообразил, как справиться с ситуацией. Аманда едва заметно улыбнулась. Хорошо, они не умрут в этой комнате. Зато впереди их ждет еще какая-нибудь изощренная ловушка от "Конченый доктор продакшн". То ли тот факт, что девушка оказалась не в силах противостоять действию психотропного оружия, то ли просто время проведенное в этой адской лаборатории, где одна комната была краше другой, в конечном итоге оказало свое действие на Солдата. И нельзя сказать, что оно было негативным. По крайней мере, мозг покинули лишние мысли, а значит теперь Аманда, наконец, была в практически идеальном для ведения боя состоянии.
Интересно, что нас ждет дальше? Полагаю, какая-нибудь мерзость... монстры? Нет, слишком просто. Роботы уже были. Газ - тоже. Остается яд? Или кислота какая-нибудь. Какой же идиотской идеей было тащить сюда Президента!
Оглянувшись на Экса, девушка махнула головой в сторону двери. Приказ о проверке помещения был отдан не им, но Солдатам стоило занять позиции поближе к двери, чтобы тут же среагировать, если Туркам потребуется помощь. Либо, если что-то начнет ломиться через дверь. Потому, девушка заняла место у двери, обнажив катану. Но все, включая расслабленную позу Солдата, свидетельствовало о том, что она откровенно сомневалась, что их боевые навыки спасут от того, что таится за этой дверью. Раз уж Ходжо начал развлекаться... Аманда усмехнулась.
В помещении и правда не обнаружилось ничего необычного. За исключением окутавшего их странноватого тумана, который с шипением вырвался из системы вентиляции. Ами покосилась на Елену, которая пятилась назад. Толку? Помещение закрыто, никаких средств защиты дыхательных путей они прихватить не додумались. Аманда вдохнула эту дрянь. Мерзкий голос из динамиков поспешил пояснить, что же это было.
Хотелось рассмеяться. Снова умирать? Грустно. Не хочется. Но Аманда понимала, что она - последняя, кто достоин принять антидот. Да и Президент тоже вряд ли достоин. Но спасти его - правильно, и нет смысла оспаривать это в такой толпе преданных ему Турков.
Девушки правы, - подала голос Аманда, подходя к Тсенгу. - Ты, Президент. Из Солдат - Экс. Он представляет большую ценность, чем я. Из Турков - Елена. Пусть живет пока.
С усмешкой девушка взглянула на пузырьки с антидотом
Давайте быстрее, ребят. Обидно будет, если вы протрындите свой шанс выжить. И если доберетесь до конца лабиринта - с вас цветочки.
Уверенным шагом Аманда отошла в сторону и непринужденно опустилась на пол у стены. Достала из кармана помятую пачку сигарет, зажигалку. Тихий щелчок кремня, девушка втянула в легкие терпковатый дым и прикрыла глаза. Все-таки, принимать смерть так, с пофигизмом, было, пожалуй, даже благороднее, чем смерть в бою. Мрем ради благой цели! Жди меня, сенсей.

Во рту исчез противный сладкий привкус. Ощутив ногами привычную холодную поверхность пола, Хотару наконец вздохнула полной грудью. Страх, даже если и решил уйти, делал это катастрофически медленно - но тут уже не газ виноват, нет; своя собственная паранойя с самого визита сегодняшнего кабинета Тсенга просто сводила её с ума.
Шипение газа у потолка. Знакомый, такой долгожданный голос. Закрыть глаза, ловя каждый звук. Наслаждаться. Жаль, что так быстро кончилось это.
Впрочем, жалеть и времени толком не было. В голове бешено сменяли друг друга мысли, отзыв на каждое действие, совершённое в комнате. Шаги, брошенные фразы... такое отчаяние повисло здесь. Даже от самых, казалось бы, спокойных и уравновешенных.
"Четыре капсулы. Всего четыре. Мне не выжить".
Внутри медленно начала вздыматься глубокая, чёрная ненависть. Впервые за два года она с коллективом ШинРы, и сразу же так... нет, так нельзя.
"Одна минута... осталось четыре".
Они размышляют так медленно.
В мозгу бьёт только одно желание. Желание убить, убить их всех. И что, что она тоже умрёт?!
"Так хочет он. А значит, я должна ему помочь".
И зачем, казалось бы? Это всё настолько бессмысленно, что...
"Разбить не выйдет".
Несколько шагов к Вьйор.
"Что угодно", - губы медленно растягиваются в улыбке - впервые за этот день. - "Что угодно. Надо протянуть время".
-Позвольте узнать, - довольно холодным, и на удивление уверенным голосом начала Хотару, в упор глядя в лицо Ближнему Бою, - какую именно информацию я должна вам дать, чтобы вы могли признать моё значение? У меня ничего ещё не пытались даже спросить.
Будут ли её слушать? Да Господи, куда они денутся. Сейчас перед ними очень тяжёлый выбор, и они все медлят.
"Полторы минуты".
-Я могла бы предложить вам уговор - если это придётся вам по душе. Я отвечаю на все ваши вопросы, мне дают антидот и я продолжаю с вами путь. На все, - она подчеркнула это слово, - вопросы. Я, с вашего позволения, даже не ознакомлена с целью вашего визита лаборатории, знаете ли...
Сейчас, всего в семи минутах от смерти, она чувствовала себя на удивление уверенно. Ну а что? Всё равно умирать скоро. Хоть высказать всё можно будет.
Наконец-то.
-И да... - голос чуть тише, - я ушла из старой ШинРы и сохраняю ей верность. Верность старым устоям, правилам, и человеку, с которым я работала. Ведь вы, военные, должны ценить это, разве нет?

Времени оставалось все меньше, а лишь участь одной порции антидота была ясна.
- Итак, я повожу итоги. - Заговорил Тсенг, удостоверившись, что президент принял антидот и был в относительной безопасности. - Одна таблетка на СОЛДАТ. У нас нет времени чтобы выяснять причины, почему Фэйт отказывается от антидота, это ее право. - действующий начальник отдела Turk протянул руку в сторону Эксельсиора. - Пейте, Незир, это приказ. Третью порцию я оставляю себе, и готов это обсудить после того, что сейчас сделаю. - Одним рывком закинув таблетку в рот, и проглотив капсулу, он продолжил - А четвертая... У меня нет никаких причин оставлять на смерть каждого из вас. И нет никаких причин объяснять, почему кто-то умрёт, а кто-то нет. Четвертую капсулу... возьмет тот, кто считает нужным. Причины не важны, страхи не важны. Возьмет тот, кто нуждается. У вас есть еще около минуты на раздумья. - Добавил утаец, положив таблетку на стол. Секундой позже он отошёл в сторону, осторожно взяв в руки Quicksilver.

Забавно, очень забавно. Переложил ответственность с себя, не хочет обрекать никого на смерть, хах, как же. Слышали мы эти слащавые речи. - Ударами погребальных колоколов звучали слова в голове Рено. Ему было противно умирать в этой дыре, да еще и не за дело, а став жертвой статистики.
Нужен был план, молниеносный, четкий, обещавший легкий выигрыш. Расхвалить себя? Не пройдет, здесь каждый силен в своей нише, и подобный спор не выявит однозначно достойного.
Было бы больше времени, можно было бы обесценить вакцину, обманами и красивыми словами заставить всех от нее отказаться, сделать ее проклятием, чтобы потом героически взять его на себя. Мало времени. Чертовски мало.
Тсенг не просто ушел от ответственности. Он дал нам возможность выжить, проявить все свои качества, чтобы выйти победителем, доказать свое превосходство. Рено мысленно рассмеялся. Очень наглядно показывалась суть всей жизни в построенном Син-Ра мире - доказать, что ты лучше остальных, что имеешь право ходить под солнцем. Мир не может обеспечить всех. Син-Ра лишь выстроила цепочку так, что люди без обмана стремятся вверх, топча головы других. Ни извиняясь, ни соболезнуя тем, кого ты обрёк на смерть и страдания. Без всякого лицемерия и лукавства. И для многих, включая Рено, это был повод для гордости за корпорацию - не скрывать запачканные кровью руки, а с гордостью победителя идти вперед.
"Нет никакого смысла ждать смерти. Нам дали шанс, и я не идиот, чтобы упустить его. Мы все потенциальные мертвецы, так что плевать, убьет ли кто кого за право выжить. Проигравший и так умрет."
- Я заявляю свои права на последнюю порцию вакцины. Если через полминуты не найдется тот, кто считает себя более достойным выжить и принять капсулу - я использую ее по назначению.

Радость, последовавшая после принятия Тсенгом и Руфусом антидота, быстро уступила место ужасу от осознания всей сложившейся ситуации. Одна капсула и одна минута. "Я не хочу умирать!",- пронзительно закричало всё существо Елены. Она, только-только совладавшая с собой, снова была поставлена лицом к лицу с величайшим страхом. Понимание того, что жить ей, возможно, осталось считанные мгновения, разогнало мысли до какой-то запредельной скорости.
Турк подалась вперёд для того, чтобы уже бегом броситься к спасительной таблетке. Но тут глаза её вдруг заволокло слезами, которые уже невозможно было сдержать.
- Это... неправильно. Мы же все... вместе,- всхлипнула Елена.
Она не хотела никому из своих причинять вреда, но не хотела и умирать в этом всеми забытом месте. Не в силах решить эту задачу и совладать со своим страхом, девушка покачнулась, едва совсем не потеряв равновесия, и закрыла лицо руками.

- Отдай таблетку Елене, Рыжий, - довольно грубо, но холодно бросила Нож, пристально глядя на Рено.
Помирать, так высказав все, что она думает. Турк, выпрямившись во весь свой не представительно рост, мрачно оглядела происходящее. Что же, шеф жив, и то хорошо. Руфус пусть живет, может еще чего дельного сделает в своей жизни. Докторша? Да, пожалуй, пусть будет свидетелем всего того, во что верила и что чтила. Авось и ей перепадет. Что же до остальных, тут Нож терялась.
- Удачи, шеф, - мимолетом бросила она, подарив начальнику родного отдела абсолютно пустой и ничего не говорящий взгляд, - Передайте привет Катане.
Тут Адель усмехнулась. И правда, вот по кому она не будет скучать и помянет лишь плохим словом, так это ее худший друг с катаной. Да ладно, чего уж там, будет она по нему скучать и еще как. Нервы сдали, Турк засмеялась. А затем подошла к Елене и абсолютно внезапно потрепала юную блондинку по волосам. Затем, все так же грубо и неуклюже, обхватила одной рукой, как бы обнимая.
- Кто-то выживет в память об остальных, - все так же ровно завершила она, - помни, что ты работала с последними ублюдками и сволочами, но с какими!

Спасены. Хвала Лайфстриму, президент и шеф спасены. Ближний Бой наконец-то смогла спокойно выдохнуть и быстро обдумать сказанное ей только что сотрудницей научного отдела. Мысленно составив в один ряд те сведения, знание которых могло бы существенно упростить передвижение по лаборатории, Турк уже было открыла рот, чтобы всё это озвучить, перебив ещё не договорившую девушку, но та вдруг упомянула о верности. Ближний Бой закусила губу, задумавшись на мгновение о том, как бы сама поступила, окажись нынешний начальник Отдела административных расследований в положении, схожем с положением профессора Ходзё. Осталась бы верна корпорации или же своему непосредственному командиру?
Однако нить её непродолжительных размышлений оборвал голос Шокера, заявляющего свои права на последнюю порцию вакцины. "Так четвёртая капсула антидота до сих пор не распределена?.." Если бы Ближний Бой сейчас попыталась описать своё состояние, то непременно бы отметила его сходство с ощущениями человека, которого только что ударили шокером. Само собой, Турк не могла не задуматься над тем, кому по праву должна принадлежать оставшаяся вакцина, и, конечно, не могла не рассмотреть свою кандидатуру. Но ведь она буквально несколько минут назад сама добровольно от неё отказалась. Слишком много противоречий возникло сейчас в голове девушки, а ведь решение о том, стоит ли бороться за антидот, нужно было принимать практически мгновенно. Ближний Бой отчаянно пыталась понять, стоит ли ей пренебрегать теми, кто всё равно умрёт через минуту? Сможет ли она вырвать шанс на спасение из рук тех, с кем работала плечом к плечу так много лет? Откажется ли от своих собственных слов? На чашах раскачивающихся весов стояло два выбора: жизнь дальнейшая или жизнь уже прожитая с выбранными ею правилами и принципами.
Ближний Бой медлила, скользя взглядом по окружавшим её людям. Турк пыталась представить себе то, что будет чувствовать, если воспользуется этим последним шансом на спасение, таким подлым по отношению к тем, кто уже не сможет сам покинуть пределов лаборатории "Север". Чтобы осуществить подобное, ей бы пришлось забыть и больше не вспоминать никогда свои убеждения, по которым она жила раньше. Но ведь Ближний Бой столько времени старательно внушала себе, что корпорация это то единственное в её жизни, что ни в коем случае нельзя предавать, убеждала в том, что единожды встав на путь её защиты, не свернёт с него даже под страхом смерти. И что, теперь всё это не брать в расчёт? Каждый пропущенный удар, каждую насильно отнятую жизнь променять на лишний год (или сколько там ей отпущено до последней, смертельной уже раны)? Нет, такого она себе не позволит. Не позволит всем ушедшим годам потерять свою значимость не для кого-то другого, а для самой себя.
Получив такой мощный импульс к действию, Ближний Бой сорвалась с места, особо не церемонясь подтолкнула Елену к столу, на котором лежала капсула, и быстро бросила: "Живее". Развернувшись к остальным, чтобы избежать и без того большого соблазна сорваться, Турк встала наизоготовку, в любой момент ожидая нападения. На самом деле, только его ей и не хватало для того, чтобы спокойно принять свою смерть. Да, именно в бою, не прекращая движения своего тела, Ближний Бой была согласна смириться с тем, что движение уже её жизни остановится. Хоть внешне Турк и могла показаться спокойной, но где-то в глубине её золотисто-карих глаз читался не приказ и не просьба, а уже мольба: "Напади же на меня. Напади. Напади! Хоть кто-нибудь, дайте мне умереть так, как мне хочется".

Дробовик страдальчески закатила глаза, задержав было дыхание, но затем вдохнув, понимая, что так быстро газ никуда не денется. "Ну что ж, чудно." - выдохнула Лин, выслушав сбрендившего дядю Ходзё и взглянув на капсулы.
"Если подумать, я всегда знала, что это закончится где-то так. И нечего удивляться, так должно быть. В конце концов, мне ведь не могло везти вечно. И, пожалуй, я даже рада. Все равно хотела увольняться. Устала. А уволилась бы - померла бы со скуки. Медленно и мучительно. А тут ничего, куда быстрее. Быть может, даже не будет так жутко, как я думаю. А может и будет. А какая, собственно, разница? Хм, вот, слишком много "а". О чем это я? Да, точно, о жизни, да и о смерти. Интересно, а как там...в лайфстриме? Всегда хотелось узнать! Вот и представился прекрасный шанс. Спасибо, профессор."
Дробовик едва заметно усмехнулась.
-Ну, раз все так удачно складывается, кто-нибудь желает сказать мне что-то на прощание? И, да, я выскажусь первой. Товарищи ТУРКи, мне было, черт возьми, действительно приятно работать в вами! Не считая редких косяков то с моей, то с вашей стороны, процесс протекал довольно легко и изящно. И ещё могу сказать, что с вами точно не соскучишься. Ближний Бой, Нож, Пистолет, Шокер... Вы отличные ребята. И спасибо тебе, Тсенг, за все. За то, что твои четкие и своевременные приказы не раз спасали мои шкодную задницу! Пожалуй, это все, что я хотела вам сказать. - умолкла Лин, копаясь в карманах, пытаясь нащупать сигареты и зажигалку.
-А хотя нет. Какая разница?! Я же все равно уволена посмертно. - набралась мужества девушка.
-Я ответственно заявляю, что считаю Руфуса распоследним избалованным папенькиным сумасбродным сынком! - с выражением абсолютного блаженства на лице четко, громко и ясно бросила Дробовик, глядя на Президента.
Удвлетворенно хмыкнув, она достала, наконец, сигарету, зажав её в губах, щелкнула зажигалкой, подпалив конец табачного изделия, с наслаждением затянувшись. Облачко дыма взвилось к потолку.
-Хм, кстати, я, конечно, знала, что Ходзё просто старый маразматик, но все же я ожидала большего. Не думала, что его фантазия закончится настолько быстро, что он решит поскорее убить нас всех, чтобы не позориться... - зевнув и сделав новую затяжку бросила дробовик и прислонилась спиной к стене, ожидая конца.

Время бежало вперед, не желая останавливаться. Не желая давать перерыва, не имея милосердия и сострадания. Оно и к лучшему. Перерыв означал бы возвращение в свои мысли - а это было подобно аду сейчас. Новая комната была впереди, словно бросая вызов группе. Что на этот раз? Обойдется ли без жертв?
Солдат уже давно не надеялся на то, что из этой бойни выйдет живой вся группа. Было бы славно, если бы вышел хоть кто-то. Но у Ходзё, конечно, все схвачено. Все продумано. Безумец. Но далеко не глупец. И глупо было бы недооценивать его. Чем дальше все это шло, тем больше походило на игру. Все больше Эксельсиору казалось, что Хоздё может убить всех, стоит ему только захотеть этого. И надежда медленно ускользала от Солдата. Впрочем, надежда выжить - не то, что заставляло Солдата идти дальше. Солдат верил, что Син-Ра может сделать этот мир спокойнее. И ради этого он, как и многие другие, готов был отдать свою жизнь. Она не имела большого значения - как для самого Солдата, так и для корпорации. По-крайней мере, значение его жизни блекло в сравнении со значением жизни Президента.
Последовав за Амандой, Эксельсиор принял позицию у двери, приготовив пику к бою. Правда, к сожалению Эксельсиора, боя явно не предвиделось. Вместо этого послышалось уже знакомое шипение.
- Ты повторяешься, Ходзё... - Полушепотом сказал Солдат, усмехнувшись, и пытаясь оставаться полностью сконцентрированным на реальности. На этот раз газ был смертельным. Но это все еще была игра. Солдат молча наблюдал за тем, как другие размышляют о том, кому достанется антидот. Он не вмешивался. Сам он был как никогда равнодушен к собственной жизни, и принял бы смерть как часть своего долга. Как и должен принимать свою смерть военный.
"Давно пора." - думал Солдат, повесив пику за спину и скрестив руки на груди - "Я слишком много задолжал смерти, постоянно выходя сухим из воды. Осталось совсем чуть-чуть до нашей встречи, сестра."
На лице Эксельсиора появилась легкая улыбка. Однако она исчезла так же быстро, как и появилась. Облегчение сменилось подавленностью - он никак не ожидал, что шанс выжить предоставят ему. Сомнительное удовольствие. К тому же, в следующем помещении смерть может и наверстать упущенное.
"Аманда..."
Солдат перевел взгляд на Аманду, отходящую в сторону. Почему? Почему она не приняла антидот сама?
- Я... - Хотел было возразить Эксельсиор, однако Тсенг прервал его.
- Пейте, Незир, это приказ - Эти слова звучали подобно приговору. Приказ. Приказ жить, в то время как другие должны умереть. Почему он? Смерть была бы облегчением для уставшего Солдата. И она была бы не бессмысленной.
"Худший приказ за всю мою службу. Спасибо, Тсенг." - Мысленно отметил Солдат, смотря на антидот, уже находившийся в его руке. Времени на раздумья и споры не было. Солдат проглотил капсулу, после чего, прикрыв глаза, развернулся и направился к Аманде.
- Дура. - начал Эксельсиор, опустившись на одно колено рядом с девушкой - Из нас двоих ты всегда была лучшей. Всегда. - Из глаза Солдата выкатилась маленькая, скупая слеза. Вновь судьба распорядилась так, что Солдату приходится терять кого-то, кто имеет для него значение. Кого-то из того, столь светлого и теплого прошлого. Кого-то, кто должен был выжить вместо него. А Солдат опять был беспомощен, словно младенец, не в силах ничего изменить.
Он не обратил внимания на то, что судьба четвертого антидота еще не решена. Оно и к лучшему. Иначе Солдат разнес бы все на своем пути, но отдал бы лекарство Аманде. Потому что он так хотел. Потому что она заслуживала этого.

Тот, кто считает нужным. Ловко проделано, Тсенг. Вы никогда не несли ответственность самостоятельно, всегда подкидывали подобные подлянки нижестоящим. Правда, ранее они не имели такого значения.
Всего минута. И за эту минуту надо лишить их возможности принять лекарство.
Трое уже, считай, живут. Живут... если только не одна возможность.
Такое приятное... опьянение? Первый день видишь людей, и сразу обращаешься к ним так запросто. Да, это возможно лишь сейчас.
Потом, Хотару, такой возможности у тебя не будет. Даже если ты уйдёшь отсюда.
Хотя как же ты уйдёшь...
-Вы, ребят, - громко и отчётливо слышится голос её в закрытой комнате, звук отражается от стен, вибрирует, почти ощущается физически, - ненавидите его. Так ведь и он вас тоже. Вы правда думаете, что он мог дать возможность вам выжить? Что он сейчас сказал вам правду? Что это лекарство? Что выживет хоть кто-то? Да вы оптимисты, ребят.
В мозгу молниеносно проносились мысли, одна за другой. Это ведь действительно может быть правдой. Зная Профессора... да он скорее поступит противоположно. Надо говорить, надо уболтать. Надо заставить сомневаться.
-А кто может гарантировать, - тон всё взвинчинее, - что всё не наоборот? Кто знает, может газ безвреден, а вы трое сейчас проглотили таблетки со смертельным ядом?! Я бы так и сделала, будь я на его месте. Ведь лекарство дадут самым важным - Президенту, Тсенгу, самым сильным из военных. А дальше группа двинется уже беззащитной.
"Вот чёрт..." - такой расклад вполне мог быть. Мгновенно нахмуренный лоб, прямой взгляд тёмных глаз. Самочувствие пока в норме; но кто знает, быть может, просто действие газа не вступило в полную силу.
Хотя, конечно, вполне могло быть, что и "лекарство" никакого действия не оказывало. А сделано всё было просто с расчётом на хороший такой разрыв. Чтобы каждый за себя. Чтобы все выжили, но исчезло доверие. Чтобы нельзя было идти дальше. Чтобы при малейшей опасности они порвали друг другу глотки.
Какая стройная теория. Даже верить хочется.
И ведь она уже воплощается некоторыми.
-Вы меня, конечно, можете не слушать. Но я бы не советовала никому принимать лекарство. Кто знает, что это на самом деле.

Время поджимало, ситуация становилась более невыносимой с каждой секундой. Когда затикал обратный отсчет Ходзё, у многих поплыло перед глазами.
Сколько бы человек не говорил себе, что не боится смерти и готов ее принять, самое его существо возьмет верх у разума над телом, стремясь выжить.

Один из отдела административных расследований, человек по позывному Шокер, дал волю человеку внутри себя. Резким движением, прославившим его как самого быстрого Турка ранее, он выбил браслет с материей Time с руки Дробовика, увлекшейся словестным линчеванием собственного начальника. Понимая исход ближайших десяти секунд, Метательный Нож попыталась насильно затолкнуть капсулу в рот всхлипывавшей Елены, в то время как Ближний Бой, приготовив свою материю Time, выставила себя последним барьером, отделявшим Шокера от спасения.
Активировав материю, самый быстрый Турк молнией рассек пространство до капсулы, в коротком поединке встретив столь же быструю коллегу по работе.
Сумасшедшее и импульсивное желание Шокера спасти себя с уверенным перевесом преобладало над хладнокровным, по отношению к себе, желанию Ближнего Боя спасти другого.
На секунду пробившись через последний барьер, Рено не упустил своего шанса, чтобы схватить капсулу, но порожденный страхом и отчаянием выстрел Елены силой разжал кулак Шокера. Капсула, под грохочущую тишину замерших на несколько мгновений сердец, пролетела половину помещения, упав на белую плитку пола.
Едва схватив капсулу пальцами, девушка отправила ее в рот, судорожно проглотив.

Возможно, пойди ситуация далее по иному пути, сотруднику научного департамента осталось бы жить недолго, попав под перекрестный залп ненависти тех, кто проиграл.
Но, судить о том, что могло бы быть трудно, так как все пошло по другой колее.

Всех оборвал крик. Единый, животный, преисполненный болью и ужасом. За ним почти сразу же последовал еще один.
Руфус, а за ним и Тсенг, упали на пол лаборатории держась руками за головы, не дав себе насладится прощальной триадой Дробовика.
Хотару, не успевшая даже зареветь от счастья после случившегося, не веря уставилась на тех, кто принял антидот раньше нее. Еле слышно раздавались обрывки фраз "не может быть", "как же так" и "почему".
СОЛДАТ первого класса, принявший антидот предпоследним, уже не мог сдерживать происходящее в своем организме - третий крик пронзил помещение.
В голове Хотару оглушающим колоколом ударила боль. Ужасная, всепоглощающая, не утихающая, но недостаточная для того, чтобы потерять сознание.
Пока тело ученой сползало по стенке вниз, агония захватила ее целиком, едва позволил бывшей хозяйке тела последнюю мысль: "Кто же знал, что это на самом деле."

Всё, казалось бы, шло по плану. Казалось бы... После того, как Шокер выбил браслет с материей с руки Дробовика, Ближний Бой будто оцепенела. "Как?!.."- мелькнул в её голове обрывок мысли и тут же исчез. Действовать дальше девушке помогла исключительно её многолетняя выучка, выработанные рефлексы, которые, неподвластные буре эмоций, стали сейчас быстрее мысли и заставили голову Турка соображать в нужном направлении. "Материя Дробовика. Что там? Cure, Haste. Haste!".
Ближний Бой бросилась к собственному браслету с материей, который, как теперь выяснилось, так опрометчиво выложила на стол. Секунда - руки словно сами собой сцепились на таком ценном сейчас металлическом предмете, щёлкнула застёжка. Вторая - Турк метнулась наперерез к Шокеру, едва успевая загородить ошарашенную происходящим Елену, завертелись золотые стрелки циферблата под ногами. Третья - двое схлестнулись в коротком поединке. Ближний Бой была этому рада, ведь именно такой поворот событий она хотела бы видеть. Девушка знала, что ей нельзя проиграть, была уверена в собственной победе, но... молнией рыжеволосый Турк обошёл Ближний Бой, и ей осталось только, не успев поймать того за руку, с ужасом смотреть ему в спину.
- Нет!- вырвалось из груди девушки.
Практически сразу за этим последовал такой оглушительный выстрел, что зазвенело в ушах. Вскрикнув от неожиданности, Ближний Бой закрылась руками. На белый пол брызнула кровь, вот только чья - непонятно. Однако все смотрели вовсе на неё. Обернувшись по направлению взглядов, Турк увидела, как последняя капсула досталась сотруднице Научного отдела.
Будто окаменев, Турк уставилась немигающим взглядом на Хотару.
- Да как ты...- не с первого раза подобрав слова, хрипло начала Ближний Бой, со сжатыми кулаками надвигаясь на Шокера.
Но её приступ ярости захлебнулся в мужском крике. Почувствовав, как волосы начали подниматься на затылке дыбом, Турк осторожно посмотрела в сторону душераздирающего звука. Схватившись за голову, призидент корпорации Shin-Ra лежал на полу и бился в агонии. Прежде чем девушка успела что-либо подумать, на белую плитку рухнул начальник Отдела административных расследований. Пронзительно закричала сотрудница Научного отдела. Ещё один кошмарный крик вонзился в воздух - член спецподразделения СОЛДАТ больше не мог стоять на ногах. Потеряв дар речи, Турк отступила назад, и тут её воспалённый мозг пронзила ужасная догадка - все, кто сейчас бился в необъяснимой агонии, приняли антидот.
Они просчитались. Их всех без труда обвёл вокруг пальца сумасшедший профессор. Ближний Бой предпочла бы сейчас лучше корчиться на полу от сильнейшей боли, чем медленно, но верно осознавать всю суть происходящего. Кто-то невидимый, но очень сильный словно обхватил в эту минуту своими большими руками её голову и начал с силой сжимать.
- Шеф!
Полыхнула материя Time. Ближний Бой со всех ног бросилась к начальнику отдела. Не тратя времени на мягкое приземление или хотя бы на торможение, она рухнула рядом с ним, разодрав ткань на брюках и разбив в кровь колени.
- Начальник!
В панике Турк вцепилась в утайца что было мочи и прижала его к полу. Поступила она так потому, что на подсознательном уровне хотела удержать его в сознании, удержать в этом мире. Не отдавая себе в этом отчёта, Ближний Бой тем самым оградила своего начальника от повреждений, которые он сам мог бы себе причинить во время бесконтрольной агонии.
- Начальник! Нет, не умирайте!- глотая слёзы, прокричала девушка.- Только не Вы!.. Не умирайте! Нет! Пожалуйста!
Вьйор разрывала на части мысль о том, как легко её провели. Сжав зубы, Турк никак не могла смириться с тем, что, даже не смотря на то, что она всё сделала правильно, те, кого должно защищать, подвергались сейчас страшным мукам. В полном ужасе она осознавала, что боролась вовсе не за спасительный антидот, а за капсулу, которая вот-вот окажется смертельной для четырёх человек.
- Вам нельзя!.. Вы не можете!.. Тсенг!
Вцепившись в мужчину так, что побелели костяшки пальцев, Ближний Бой, не размыкая губ, закричала уже сама, не выдержав такого психологического давления. Случайно взгляд её упал на дверь в следующее помещение, и в голове вдруг стало поразительно ясно. То, что случилось дальше, Вьйор помнила очень и очень смутно, с большими пробелами.
Подскочив, Ближний Бой схватила со стола табельный пистолет и понеслась к двери. Одного сильного удара ноги хватило, чтобы та слетела с петель. Обезумев, девушка ворвалась внутрь с единственным и неумолимым желанием в голове - уничтожить всё живое на своём пути и добраться, добраться до него.
- Ходзё!!!

За всеми последующими действиями Нож наблюдала с ироничным цинизмом. Холодно, надменно и, что главное, она наблюдала за теми, кто умирал, когда она по своей же «чести и милости» выжила. И это радовало. И это позволяло с издевкой смотреть на умирающее начальство.
«Без числа творит добро, всему желая зла, хо-хо. Вот так вот, Адэ, твой желание жить, как и всегда, сумело заставить этот мир содрогнуться. Что, Катана, съел, да?»
Девушка отошла в привычную ей тень, чтобы никто не видел того ликование, что она собой сейчас представляла. Кто-то уже пролетел мимо в ярости. Крики, сопли, слезы, прощения и мольбы – все это так глупо и лицемерно, что Нож была готова плевать кислотной радугой. Но нет, она гордо и победоносно стояла в углу, скрестив руки на груди, и свысока глядела на тех, кто не может просто пройти мимо, кому нужно рыдать и кричать. Сколько слабости и податливости. А зачем? Ну умрут они, и что? Кто-то станет новым Тсенгом. Кто-то станет новым Руфусом. Компания, в конечном итоге, взрастит новых мутантов-солдат, а Турки найдут еще одного отброса общества и сделают из него красавца в стильном костюме с отличным, но черным, чувством юмора. Так какая, черт подери, сейчас разница.
О, а вот и дверь открылась. Кажется, пора идти дальше. Ох, вот только не надо кричать этого чокнутого, того и гляди, появится. А уж с ними Нож встречаться не хотела. Пронзительный взгляд холодных синих глаз в последний, судя по всему, раз опустился на своего начальника. Да, она всегда смотрела сверху вниз, а сейчас еще и без капли сострадания. Ну да ладно, шеф заслужил это. Наконец-то выспится. А вот Президент… Ох, каков был велик соблазн подойти и пнуть это тело! Но Нож просто прошла мимо, смерив последнего взглядом, каким смотрят на зверей в зоопарке. Направлялась она к выбитой двери. В конечном итоге, у нее было задание. И не больше.

Казалось бы, Солдат уже должен был давно привыкнуть к физической боли. Она сопровождала его большую часть жизни. И, похоже, оставлять его не спешила. Разве что в старости, когда Эксельсиор выйдет на покой... Если он вообще доживет до старости. В эти мгновения Солдат уж точно не надеялся, что проживет достаточно долго для того, чтобы выйти из этого строения. Слишком сильна была боль, свалившая крепкое тело на пол. Крик, однако, был скорее от внезапности. Первое мгновение боли всегда было самым сильным, потом начинаешь... Привыкать. Солдат уже не кричал, но тихо кряхтел, широко открыв глаза и приоткрыв рот. Такой боли он не чувствовал уже давно, и она выбивала из головы Эксельсиора все мысли, кроме одной - как остановить эту боль. Присутствовал огромный соблазн молить тех, кто был поблизости, закончить эти страдания милосердной пулей, однако боль, словно сковавшее его тело, не позволяла Солдату выронить ни слова. В глазах мутнело, однако Эксельсиор чувствовал, что этой боли все же недостаточно для того, чтобы он потерял сознание. Ходзё явно специально рассчитал все так, чтобы жертвы его "лекарства" оставались в сознании.
Впрочем, Солдат понемногу возвращал себе контроль... По-крайней мере, над своими мыслями, что уже хорошо. Однако мысли вовсе не обнадеживали Солдата - Ходзё вывел из строя, а может и убил не только его, но еще и Президента. А также Тсенга. А значит, группа фактически осталась без командования. Конечно, тут не было несамостоятельных детей, однако, зная нрав некоторых турков...
"Надеюсь... Им хватит ума выбраться отсюда."

Все почему-то вдруг решили, что именно она, Елена, достойна последней порции антидота... Хорошо, не все. Но среди говоривших возникло поразительное единодушие. Некоторые были за, некоторые не сказали, что они против, другие же вовсе промолчали, и их мнение осталось неизвестным.
Сознание двушки, пребывавшее сейчас в шоковом состоянии, уловило только начало и конец действий Ножа, упустив их середину. В памяти остались лишь первый шаг в её сторону и последнее движение сухих объятий. Но не успела Турк облегчённо выдохнуть и обрадоваться своему чудесному спасению, как обстановка кардинально переменилась. Толком уследить за стремительным развитием внезапной схватки Елена не успела и уловила только её развязку, которая ей не предвещала ничего хорошего. Не прошло и минуты, как капсула оказалась в руках Хотару, и Елене осталось только помахать рукой своему спасению.
Девушка стала испуганно озираться по сторонам, переводя взгляд то на одного человека, то на другого, и вдруг, как раз в тот самый момент, когда она мельком посмотрела на президента, тот с криком упал на пол и стал корчиться в агонии. Вскоре к нему присоединились Тсенг, Эксельсиор и Хотару. Елена спешно закрыла рот руками, подавив вырывающийся из груди крик. На их месте должна была оказаться она!
- Президент...- на негнущихся ногах Турк шагнула в сторону Руфуса, но тут же отпрянула назад и чуть не столкнулась с Ножом.
Заглянув коллеге в глаза, Елена отшатнулась уже от неё и прижалась спиной к стене. В душераздирающий хаос криков четверых человек влился новый голос, громко звавший начальника отдела. Не в силах вытерпеть подобное, Турк крепко зажмурилась, зажала уши руками и медленно сползла на пол, при этом шёпотом повторяя: "Этого не может быть, этого не может быть..."

Пока четверка гуманоидов предавалась сладостному танцу агонии, одна из стен начала робко раздвигаться, обнажая следующее помещение.
Серая поверхность стен словно поглотила на редкость аккуратную очередь из огнестрельного орудия - многочисленные дыры некогда были проделаны для крепления разнообразной мебели и оборудования, необходимой для лаборатории.
Но когда потребовался лабиринт для новоиспеченных лабораторных крыс все это было убрано за ненадобностью.
Данная комната с гордостью назвалась бы сестрой двух предыдущих, если бы не одно но - закованная в металлические пластины существо, по глупости называемое обычными людьми "Бомбой". По сравнению со своей кузиной Бомбой, эта тварь была много опаснее и сильнее, внешне отличаясь лишь большим размером и серым цветом туловища.

Многоговоряще переглянувшись с Вьйор, Метательный Нож, прижавшись к стене, медленно прокралась в комнату. Опасное лезвие слабо блестело в полумраке, то и дело отдавая зеленым зловещим светом активированной материи Poison. Сама же Нож, будто бы змея, готовая к прыжку, аккуратно и тихо проникла в комнату, которая изначально вовсе не говорила о каких-либо отличиях и радикальных сменах обстановки. Но только она сумела осмотреться, как тут же, даже от удивления расширив зрачки (а такое проявление чувств, стоит напомнить, было признаком или настоящей опасности, или же передозировки), прильнула назад к стене, одной рукой прощупывая карманы, а другой заткнув себе рот – лишний шум тут был не нужен.
Все так же, молча, она поманила к себе Ближний Бой. Бомба? Нет, все куда хуже! В свое время, еще молодая, Адель штудировала почти полную базу Корпорации, в которую вносились существа, монстры и разработки со всего мира. И если обычную Бомбу можно было разорвать издали, не успев подпустить к себе, то поведение Гранаты, как правило, было настолько хаотическим, что для уничтожения ее применялись столь радикальные материи и умения, как, например, Суицид. Однако, удача сегодня сопутствовала Туркам, и поэтому Нож слепо предполагала, что у кого-то в кармане все же найдется материя Сна, лягушки там всякие или еще чего. А может даже у ученой в сумке, как у Холландера, будут карманные монстры, которых можно будет использовать как приманку.
И пусть фантазия слишком расшалилась, а определенного плана действий так и не было. Полагаться на кого-либо кроме Ближнего Боя сейчас было бы опрометчиво. А значит, план будет включать ровно двух особ – ее и Вьйор. Итак, Ближний Бой. Быстрая, ловкая, отличная реакция. Как вариант – спровоцировать атаку, Вьйор будет держать Гранату на себе, отводя к стене; она сама, Адель, поспособствует взрыву атаками, который, полагаясь на ловкости Вьйор, последует от столкновения Гранаты со стеной, но никак не с девушкой-Турком. Нож поспешно извлекла свой PHS, чтобы, не издавая лишних звуков, набрать этот самый свой вариант. Она искренне надеялась, что у других аппаратов, как и у ее собственного, звуковое сопровождение было отключено или приглушено – дать Гранате преимущество в ходе для двоих раненных Турков… Да, тот еще ад.

События развивались как всегда - молниеносно, срывая нерадивые головы служащих Син-Ра с подкаченных в казенных тренажерных залах плеч.
Подытожив все произошедшее с коллегами хищным оскалом, явно отображающим мысль "сами напросились" во всевидение, Рено покрепче сжал свой шокер и в числе первых влетел в следующее помещение.
"Граната", закованная в листы толстой, чуть ли не крейсерной обшивки, монотонно раскачивалась в воздухе, выдыхая ядовитый черный дым.

Несмотря на солидные различия по всем параметрам, все раздражающие факторы с легкостью сложились в один образ, наложившийся на физическую оболочку монстра.
Теперь одним ударом Шокер мог надавать этому остряку Ходзё, помочь найти свое место в жизни этой женщине в халате, выразить все свое отношение обоим начальникам, а так же послать куда за Кратер эту стервозную Нож.

Положив электрический жезл на все правила ведения боя с оппонентами семейства "Бомба", Рено вложил все свое негодование в примитивную атаку в лоб.
Пробежав широкими шагами половину расстояния до цели, он подпрыгнул, подхватывая второй рукой заряжающийся шокер.