Домик, в котором живет Силме, пестовал уже три поколения ее предков. Это уютное и внутри и снаружи каменное одноэтажное строение с большим количеством широких окон. Серый камень внутри скрыт деревянными панелями, на которых висят множество картин, в том числе один детский рисунок чокобо, который нарисовала сама Силме в 5 лет. Дом пропитан ароматами трав и тонких духов девушки. Заполнен он мягкой удобной мебелью, книгами по экологии, истории и художественной литературой. За самим домом располагается небольшой сад, в котором растут высокие деревья, ароматные травы, маленькие кусты небольшие клумбы цветов. Сбоку к нему пристроен загон для чокобо, в котором живет уже немолодая, зато горячо любимая самка чокобо по имени Звездочка.

Девушка резко дернулась и вытянулась на кровати, проснувшись окончательно. Перед глазами белый потолок, на фоне которого все еще видны обрывки ночного кошмара, все тело знобит, а губы еле слышно шепчут «нет…». Снова этот страшный сон…эти воспоминания, боль от которых с большим трудом удалось унять. Минута…еще одна…девушка немного успокоилась, дыхание ее стало ровнее и она осмотрелась по сторонам. Все те же коричневые стены, большое открытое окно с прозрачной персиковой тюлью и оранжевыми занавесками, рядом с которым стоит шоколадного цвета письменный стол, с кучей бумаг и фотографией Ридла, перевязанной черной шелковой лентой.
Из окна пахло свежестью и зеленью, что придало девушке немного сил. Новый день, новые события. Нужно просто собрать себя и жить дальше! Легче сказать чем сделать, но попробовать то можно? Наверное, да. Еще немного полежав, девушка все-таки поднялась, привела себя в порядок и, выпив чашку бодрящего кофе, отправилась в сад, покормить чокобо и собрать цветы, что бы украсить кухню и комнату. Справившись со всем этим Силме вернулась в дом, разобрав кучу бумаг на столе и поставив перед фотографией парня, в маленькую хрустальную вазочку букет из коротеньких белых фиалок, а так же зажгла на половину сгоревшую свечу. Постояла немножко возле стола, опустив глаза вниз, читая молитву. Улыбнулась парню на фотографии и покинула комнату, закрывая за собой дверь.
Перемыв гору посуды, которая накопилась за вчерашний и позавчерашний день, девушка расположилась на диване, со своей любимой книгой. Минут через 10 в дверь громко постучали…по всей видимости ногой…

Это крайне странно – быть в незнакомом месте и при этом знать его наизусть. Вот главная площадь, вокруг которой куча магазинчиков, где не раз гуляли Ридл с Силме и где как–то он купил ей огромного плюшевого чокобо. А вот переулок, где давным–давно они стояли и долго целовались… Черт. Несмотря на то, что Эйтелу удалось уже абстрагироваться от воспоминаний Ридла, хотя до сих пор было трудно разобрать, где кончается его разум и начинается память чужака, все равно постоянно оставалось чувство подглядывания в замочную скважину.
Эйтел притормозил около искомого домика, построенного из того же синеватого камня, которым вымощены все дороги города, и вылез из машины, с колебанием глядя на зашторенные изнутри окна. Затем он пошел вокруг дома, рассматривая его, словно пытаясь понять, что же все–таки… Трудно было признаться во многом даже самому себе…
Вот клумба с фиалками, которые так любит Силме и в которую Ридл однажды упал, почти полностью уничтожив их хрупкое поголовье. А вот эта скамья прихрамывала на одну ножку и тоже не раз вызвала курьезы. То окно однажды было разбито в процессе бурной ссоры, за которой последовало не менее бурное примирение, а вот там… Эйтел даже улыбнулся, когда увидел чокобо, который с подозрением косил на него черным глазом, тихо квехая.
– Звездочка! Ты все еще жива, старая бандитка! – почти прошептал Эйтел, направляясь к старой самочке. Интересно, узнает или нет? Звездочка всегда отличалась недоверчивостью и бурным нравом. Но та не испугалась, наоборот, радостно встопорщила свой хохолок и приветственно защелкала клювом, вытягивая голову к подходящему человеку. Эйтел протянул руку и почесал ее над клювом. Варканье сменилось тихим мурлыканьем, а у чокобо довольно закатились глаза.
– Значит, узнала…
Эйтел открыл калитку и выпустил птицу, которая, радостно взмахивая короткими крыльями, стала пританцовывая, скакать вокруг него, норовя едва ли не взобраться на руки.
– Тише, тише! – со смехом попросил Эйтел и направился к двери, стараясь выровнять сбивающееся от нервозности дыхание. Что за этой дверью?.. Силме как часть счастливой семьи? Или вообще кто–то иной? А как… как сказать ей, что он есть? Поверит ли она и как отреагирует?
Эйтел глубоко вздохнул и постучался в деревянную дверь?
Дверь открыла потрясающе красивая девушка, та самая, что Эйтел часто видел в своих снах. Чувствуя, как сердце вдруг забилось немного чаще, он негромко произнес, тактично отбиваясь от настойчивости Звездочки:
- Здравствуй... Пушистик.

Девушка открыла дверь. На пороге стоял среднего роста парень с копной серебряно-серых волос и сине-зелеными глазами, очень похожими на цвет лайфстрима. Силме мило улыбнулась незнакомцу, он выглядел вполне обычно, если не обращать особого внимания на цвет волос…и глаз. Девушка привыкла доверят людям, особенно в пределах города. Возможно, ему требуется помощь, а может быть он пришел предложить свою помощь ей. Насторожилась девушка лишь после того, как увидела позади парня свою горячо любимую Звездочку, которая радостно скакала и ластилась к нему, ожидая каких ни будь действий с его стороны.
- Здравствуй... Пушистик, - произнес парень глядя на нее.
Сердце девушки ёкнуло и, казалось, на мгновение замерло, несколько секунд она даже не дышала, молча, глядя на незнакомца своими янтарными глазами. Звездочка все это время скакала рядом, пытаясь оттолкнуть парня и забежать в дом, но он ее не пускал, чему девушка была очень даже рада. Птица гордо просунула голову внутрь комнаты радостно квохкая и оглядываясь по сторонам. Немного придя в себя девушка пригласила парня в дом, сама же вышла во двор, погладила птицу по массивной шее и повела за собой в загон. Птица все так же радостно бежала, перепрыгивая через все кусты и цветы, затем без особых трудов и недовольств вошла в загон и устроилась на подстилке из свежей и немного подсохшей травы. Девушка вернулась в дом.
Незнакомец сидел на диване закинув ногу на ногу и уже докуривая сигарету, осматривая стены милого домика в котором девушка жила. Закрыв за собой дверь Силме прижалась к ней спиной и взглянув парню прямо в глаза с мучением в сердце и надеждой в голосе спросила:
- Как ты меня назвал?

Эйтел затушил сигарету в ближайшей подходящей для этого посуде – некой странной чашке, затем опустил глаза.
– Пушистик. Разве не так тебя называл Ридл?
Увидев полнейший шок в глазах девушки, Эйтел ощутил укол вины и совести. С другой стороны… Эйтел посмотрел в ее личико, точеные черты которого сейчас выражали что–то от сдерживаемой бесконечно боли и отчаянной надежды, вспыхнувшей только что.
– Ты…ты знал его?.. Ридла?
Силме не замечая собственного жеста, сжала свои ладони до такой степени, что костяшки пальцев побелели. Эйтел склонил голову набок, решая два вопроса – а не мог ли и он полюбить ее, не просто как воспоминание Ридла, а как самый яркий образ, внедрившийся в его сознание, и не зря ли он все же приехал сюда?
Ее янтарные глаза расширились в ожидании. Что она желала увидеть? Узнать? Эйтел слегка поморщился, затем закурил еще одну сигарету и задумался над ответом. Потом произнес, тщательно выбирая слова:
– Дело в том, что я на самом деле очень хорошо знаю Ридла… Некоторое время назад, я вступил в более, чем близкий контакт с Потоком Жизни… И получилось так, что память Ридла Дайера стала частью меня.
Эйтел замолчал, вглядываясь в лицо девушки, и вдруг ощутив странное желание ее обнять, но прогнал наваждение и продолжил:
– Хочу сразу разочаровать. Нет, наши разумы не слились, и нет, его разум, его личность не во мне. Но все его воспоминания, мысли, чувства – это добрая половина моего разума. А самое яркое, насыщенное и искреннее чувство из всей его личности – ты. Потому я просто не мог не приехать к тебе.
Замолчав и глубоко затянувшись, Эйтел увидел непроизвольные слезы в глазах девушки и вздохнул, ощущая большую печаль. Как же все же иногда судьба может быть жестока. Или в этом закономерность? А, может, так и должно было случиться? Задавать вопросы легко, отвечать – куда сложнее. Так или иначе все уже произошло.
– Прости, Силме, но я на самом деле приехал ради того, чтобы убедиться, что ты в порядке.

Силме все так же стояла возле двери, крепко сжимая свои ладони, боясь пошевелиться и даже дышать. Ридл…милый Ридл…все его воспоминание теперь в памяти этого человека,…но как? А главное зачем? Почему так произошло? «Самое яркое, насыщенное и искреннее чувство из всей его личности – ты. Потому я просто не мог не приехать к тебе…» - эти слова до сих пор звенели у нее в ушах, точно так сказал бы Ридл. Девушка глубоко вдохнула воздух, прошла через всю комнату и села в кресло, рядом с диваном. Мысли беспорядочно метались в ее голове, в висках пульсировала закипающая кровь, а мозг упорно доказывал ей, что этого не может быть, и все-таки это было.
Силме посмотрела на парня, встречаясь с ним взглядом, все еще не до конца веря в его слова. «Может быть, он просто шутит…это просто злая черная шутка…этого не может быть на самом деле, нет…а если…что если может? Он же назвал меня «пушистик» именно так, как Ридл называл, еще тогда, когда был жив… Может быть, это его знакомый, или более того, даже близкий друг Ридла, которому он много рассказывал о себе, и обо мне, наверное, тоже. Точно! Все именно так и есть! Сейчас нужно будет просто вывести его на чистую воду…» эти мысли очень сильно разозлили Силме, надежда уступила здравому смыслу, и все еще немного дрожа, закинув ногу на ногу, девушка произнесла:
- Послушай…это правда, то, что ты говоришь? – недолгое молчание, затем, уже более смелым и серьезным голосом продолжила, - извини, но в это трудно поверить, и я не знаю можно ли это делать. Что если…что если ты мне просто бессовестно врешь, пользуясь моим состоянием…да, Ридл называл меня «пушистик» но на этом свете осталось, по меньшей мере, 3 человека, которые знали об этом… - девушка на смогла смолчать, ей было до боли обидно, она закусила нижнюю губку, и закрыла лицо руками, изо всех сил стараясь не заплакать. Все еще убеждая себя, что это всего лишь злая шутка.

Эйтел склонил голову набок, оценивая работу разума девушки. И, правда, с чего бы она должна поверить, тем более отторжение свойственно людям, пережившим особенно много боли.
– Я назвал тебя Пушистик, потому что это первое, что пришло мне в голову, когда я увидел тебя…
Эйтел вновь замолчал, продолжая смотреть девушке в глаза. Она старалась выглядеть уверенно, но Эйтел знал все ее повадки, мимику, жесты. Он видел бурю, происходящую внутри Силме.
А может и правда? Может, лучше сейчас уйти и не тревожить старую рану? Но нет. Начатое к тому же надо довести до конца. Но самое главное – внутри все росло чувство ликования, счастья, видеть ее живой, недоверчивой, смотреть в ее глаза, видеть ее живой и здоровой. А шрамы на сердце… кто обходится без них?
Эйтел тихо рассмеялся, потом чуть наклонился вперед и покачал головой, с плохо сдерживаемым восторгом глядя в личико девушки.
– Нет, Сил, я не шучу. Я помню тебя. Возможно, я даже люблю тебя чувством Ридла. Но обосновать надо, ты права… – он задумался и откинулся назад, на мягкую спинку дивана. – Ты помнишь… Однажды Ридл водил тебя парк развлечений, а затем вы заблудились в трущобах, когда сели не на тот поезд. Или же… На ярмарке он попытался вытянуть из ванны с водой пластиковый шарик...в результате чего все его волосы и кофта оказались вымокшие насквозь, но зато он выиграл тебе вот этого мугла… А однажды ты повела Ридла посмотреть природу, окружающую Калм… Но начался дождь и вы спрятались в небольшую пещеру в лесу… – Эйтел закрыл глаза вспоминая. – Гроза тогда удалась на славу. Дождь лил как из бочки и подплескивал кружкой. А потом я обнял тебя, прижав к себе, потому что ты выглядела замерзшей. И поцеловал…
Он встряхнул головой прогоняя наваждение и вновь посмотрел в глаза девушки.
– Я на самом деле помню…многое. Не знаю, к лучшему это или нет. 

Силме замерла, не решаясь даже пошевелиться и стараясь продолжать дышать, слушая незнакомца. Внутри бушевала буря, болезненная, и в то же время сладкая - все же каждое воспоминание было счастливым и почти священным. Ведь то, что он говорил, это все правда, это на самом деле происходило с девушкой и Ридлом. Силме почему-то чувствовала, что все сказанное - лишь малая часть того, что может знать этот человек...Возможно, он говорит правду. Возможно чувства, мысли, память Ридла действительно продолжают жить, но уже в нем. Ведь, частичка ее любимого всегда находила способ связаться с ней..."Так вот, почему ты мне снился, мой милый" - девушка глубоко вздохнула. - "Спасибо тебе за это все" Силме встала и, повернувшись к незнакомцу, произнесла:
- Послушай, я…ты сам понимаешь, что мне сейчас тяжело, не только справится со случившимся, а и просто принять то, что ты...Вы, сейчас говорите, - девушка замолчала, внимательно посмотрев на собеседника, затем, сложив руки на коленках, и глубоко вдохнув, продолжила, - по этому я предлагаю следующее, я сейчас на минутку отойду, сделаю тебе...Вам, кофе, или бутерброды, или, не важно, просто отойду, а когда вернусь мы начнем с начала…
Она встала, даже нашла в себе силы улыбнуться этому странному парню, и хоть улыбка эта выглядела достаточно напряженной, но Силме держалась хорошо. Она должна все узнать у него. С самого начала, и хотелось бы, до самого, какой он там есть, логического конца.

Эйтел кивнул и сочувственно поджал губы. Потом, когда девушка вышла из комнаты, встал и подошел к окну, доставая из кармана сигарету. Он закурил, очень глубоко затянулся, выпустил дым в косые лучи утреннего солнца, слушая, как девушка едва слышно ходит по кухне, просто из стороны в сторону. Затем шаги затихли. Эйтел словно наяву увидел, как она стоит, вцепившись руками в столешницу, опустив голову и кусая губы, чтобы сдержать слезы. Он знал, что потрясение будет огромным в любом случае. Да и не только для нее. Эйтел оперся на стену плечом, непроизвольно втягивая в себя запахи. Все тут пахло ей. Ее духами, ее кожей, ее волосами, ее смехом и ее слезами…
Эйтел не выдержал. Он направился к двери, за которой скрылась девушка, не стучась, открыл ее и с легкой улыбкой прошел внутрь. Силме отступила, прижимаясь спиной к стене и несколько испуганно смотря на него. Эйт замер на пороге, в очередной раз замерев от удивляющего чувства узнавания. Потом заставил себя улыбнуться и подошел к шкафу, открыв его створки и доставая оттуда банку с кофе, чашку, сахар. Ну да, кофе как всегда растворимый, упрощающий процесс приготовления.
– Ты не изменяешь себе, – он оглянулся и коротко усмехнулся девушке. – Даже перестановки не было. Ну что, как прежде? Раскаленный кофе, крепкий и с двумя ложками сахара?
Силме ошарашено кивнула, медленно отступая и садясь на стул. Эйтел повернулся к ней спиной, взял в руки чайник, помедлил секунду, затем набрал в него воды и поставил на плиту. Огонь весело затрещал капельками воды на стальной поверхности. Эйтел молча доделал кофе, потом поставил чашку перед девушкой и серьезно, без улыбки сказал:
– Я не знаю, стоит ли доказывать тебе что-то еще. Если хочешь, я могу уйти.

Сказать, что было непривычно наблюдать за человеком, который ловко орудует на вашей собственной кухне, зная каждый ее уголок – не сказать ничего. Силме была до крайней степени напряжена, слегка напугана и с долей ужаса наблюдала за незнакомцем, который только что вошел сюда. В его жестах, движениях, даже в его походке все было странное, необычное, но до боли знакомое. « Может это страшный сон? Я просто сплю, это всего лишь сон…»- попыталась убедить себя девушка, но голос странного незнакомца вырвал ее из собственных мыслей.
– Ты не изменяешь себе, – он оглянулся и коротко усмехнулся девушке. – Даже перестановки не было. Ну что, как прежде? Раскаленный кофе, крепкий и с двумя ложками сахара?
Девушка вздрогнула, еле заметно кивнула, и буквально упала на стул, так как ноги ее вдруг стали ватными, и совершенно отказывались держать ее. « Это ты тоже знаешь…, - молча продолжала она, - ты знаешь слишком много, это не может быть просто подвохом, ты действительно приехал за мной…» Она не громко всхлипнула и прикрыла рот рукой, в надежде, что парень ее не услышал.
Прошло несколько минут. Силме они понадобились для того, что бы снова более-менее успокоиться, и взять себя в руки, а парень в это время успел закончить приготовление кофе. Он поставил перед ней чашку крепкого, горячего, ароматного кофе, запах которого заполнил всю кухню и уже давно покинул ее пределы, распространяясь по всему дому. Девушка потянулась к чашке, и когда ее дрожащая рука уже приподняла ее, что бы сделать глоток, она почувствовала, как по щеке сползают слезы, а потом характерный «кап». Силме сжала губы, а парень, который все это время находился рядом, серьезно, без единого намека на улыбку сказал:
– Я не знаю, стоит ли доказывать тебе что-то еще. Если хочешь, я могу уйти.
Следующие несколько секунд были не иначе как вечностью, а затем девушке показалось, что она слышит шаги постепенно отдаляющегося человека. Силме плотно закрыла глаза, крепко сжав свои руки в кулаки, покусывая при этом свою нижнюю губу. «Нет, пожалуйста, нет, только не снова…
- Нет, пожалуйста, - она резко вскочила, обнимая и прижимая парня к себе, ей самой показалось, что она сейчас истерически кричала, возможно, это было из-за мыслей, которые бешено метались у нее в голове, и хотя парень услышал только тихий шепот, он все равно понял, что она сказала, и покрепче прижал ее к себе.

На секунду ощущение прижимающегося тела девушки вскружило Эйтелу голову. Ведь он так искал ее, так желал хотя бы увидеть все это время. Трудно назвать это любовью, но забота – безусловно. Он обнял девушку, прижав к себе и успокаивающе гладя по волосам. Секунды сливались в минуты, а они все также стояли, не двигаясь, только плечи девушки слабо вздрагивали от тихих рыданий. И почему-то обоим было страшным даже разжать руки, словно человек мог растаять, раствориться в воздухе.
Эйтел постарался осторожно отстраниться от Силме, чтобы отвести в более удобную комнату, но почувствовав, как лихорадочно сжались ручки девушки, понял – она его не отпустит. Он вновь обнял ее, чувствуя, как Силме дрожит всем телом, затем негромко сказал:
– Я… я хотел бы сразу сказать, что я не Ридл. Я совершенно другой, отдельная личность. Остальное ты уже знаешь…
Девушка прерывисто вздохнула и ответила, крепче прижавшись к Эйтелу:
– Это неважно… Уже совсем неважно…
Эйтел вздохнул и закрыл глаза, вновь борясь с чувством несправедливости и ошибочности происходящего, потом осторожно переместив руки на плечи девушки, потянул ее в соседнюю комнату, намереваясь устроить удобнее. Девушка покорно поддалась, словно даже плохо воспринимая происходящее. Эйтел нахмурился, подавил очередной вздох и усадил ее на диван, опустившись рядом и вновь успокаивающе притянув к себе. Силме вновь прильнула к нему, доверчиво, даже беззащитно, опять вызывая в душе бурю и злость на самого себя и Ридла, оставившего ее.
Девушка стала успокаиваться, потом затихла и, как показалось Эйтелу, уснула. Он откинул голову на спинку дивана, изучая взглядом деревянный потолок, покрытый легкой сеткой трещинок. Потом вновь закрыл глаза.
Время шло непреодолимо медленно.

Силме проснулась, ощутив острую боль в шее. «Наверное, опять заснула на траве» - подумала девушка, стараясь потянуться. Ноги ее уперлись в пол, правая рука в спинку дивана, и, почувствовав под своей щекой чужеродный объект, Силме вскочила на ноги, проснувшись окончательно. Воспоминания вонзились в нее острыми иглами, заставляя чуть ли не согнуться под их тяжестью. Девушка взглянула на незнакомца, который курил на ее диване, и мысленно обругала себя за то, что позволила себе такую слабость.
Парень с серебряными волосами смотрел на нее и курил, сидя на диване. Взгляд его источал тревогу и сочувствие. Сосредоточившись и взяв себя в руки, Силме попыталась показать ему, и себе, что все в порядке. Закусив губу, девушка вернулась на место, но предпочла сесть немного дальше, чем была до этого. Незнакомец повернулся в ее сторону, и что бы избежать лишних вопросов Силме, поправив волосы, произнесла.
- Прости, я…просто испугалась, - правый уголок ее губы слегка подергивался, - привыкла быть сама, по этому и…испугалась, когда почувствовала, что кто-то сидит рядом.
Хотя рядом – это было еще слабо сказано. Девушка обнаружила себя спящей на его коленях, и чуть не вспыхнула ярко-красной краской, когда это произошло. На некоторое мгновение в доме образовалась пауза, которую прерывал еле слышный щебет вечерних птичек, парень воспользовался им, что бы хорошенько затянуться и потушить сигарету в декоративной тарелке, которая стояла на столе. Силме ахнула, увидев, во что он ее превратил, там было около 15 окурков и львиная доля пепла, ей снова пришлось сдерживать себя, что бы не накричать на гостя. Увидев ее гневный взгляд, парень напустил на себя виноватый вид и каверзно улыбнулся
- Я бы с удовольствием покурил на улице, свежий воздух, и все такое, - говорил он, - но ты так сладко спала, что разбудить тебя – рука не поднялась. Извини, я же не сильно попортил рисунок в этой кастрюльке?
Улыбался он совсем не так как другие, совсем не так как до этого улыбались ей многие. Его улыбка, смешно сказать, но, наверное, за прошедшие два года, она первая, и самая настоящая из всех тех, что были в ее доме.

Эйтел подбодряюще улыбнулся девушке, потом посмотрел в окно, за которым день собирался переходить в ранний вечер. Потом он потянулся и хрустнул позвонками в шее, чувствуя покалывание в теле, занемевшем от долгого сидения в одной позе. Эйтел поднялся на ноги, потом откинул рукой волосы назад и задумался. Девушка была явно в шоке, настолько, что даже не могла думать, действовать. И тут его осенило.
– Силме!
Девушка вздрогнула и, откровенно подавив желание отступить назад, с легким испугом и вопросом в глазах посмотрела на Эйтела. Тот же широко улыбнулся и заявил:
– Поехали в Край!
– Ну а… Зачем?
– Как зачем?! – Эйтел подскочил к девушке и схватил ее за руку. – Поехали, тут час пути от силы! Отдохнем, развеемся, узнаем последние бывшестоличные новости. Посмотрим издалека на Мидгар… ну, то, что от него осталось.
Силме с сомнением смотрела на Эйтела. Тот поморщился и вздохнул.
– Ты меня пугаешь, – ответила девушка. – Я ведь даже не знаю твоего настоящего имени.
– Хаха! – провозгласил парень, утягивая слабо сопротивляющуюся девушку за собой. – Меня зовут Эйтел. Все, теперь пойдем. Деньги и прочее у меня есть!
– Постой… А как же Звездочка?
Эйтел замер, потом повернулся к Силме, лицо которой уже выражало что-то более близкое к скептицизму.
– И правда, мы же сегодня наврядли вернемся. Да и завтра если только к вечеру. Ладно, даю тебе пятнадцать минут на сборы! Я пока за Звездочкой, – Эйтел отпустил руку Силме и слегка, на миг, прижал ее к себе и почти прошептал. – Не бойся. И тебе и мне надо расслабиться, всего-то.
Девушка замерла на миг, а потом в ее глазах загорелось отчаяние, смешанное с надеждой, и она порывисто кивнула. Эйтел улыбнулся и вышел из дома. Он подошел к загону чокобо, Звездочка восторженно поприветствовала его, радостно кудахтая и хлопая крыльями.
– Привет еще раз, красавица… ну что, – Эйтел открыл дверцу загона и схватил Звездочку за упряжь, слабо затянутую вокруг шеи. – Пойдем! Будешь защищать хозяйку, ей с тобой будет спокойнее.
Чокобо спокойно пошел следом, не выказывая строптивости и только заинтересовано поблескивая глазами. Эйтел подвел ее к своей машине и, открыв дверь рядом с сидением водителя, засунул руку внутрь, не выпуская привязи Звездочки и нажал кнопку, откидывающую крышу. Та с мягким шорохом отъехала назад, заставив чокобо слегка встревожиться и вскинуть крылья.
– Тише, девочка… Давай, полезай на заднее сидение.
Чокобо посопротивлялся с минуту, а потом все же залез внутрь, оставив пару пыльных трехпалых отпечатков на подушках сидения и заставив Эйтела горестно вздохнуть.
– Нагадишь там – голову отвинчу, запомни, – пригрозил он и тут краем глаза заметил появившуюся на пороге Силме. Он повернулся и улыбнулся, успокаивающе почесывая шею Звездочки, возвышающуюся из машины и опустившей ее своей тяжестью к земле сантиметров на семь. Силме поправила локон, выбившийся из прически, и смущенно улыбнулась, Эйтел же восхищенно заметил:
– Любые воспоминания о тебе – лишь блеклые тени по сравнению с оригиналом!
– Ты запихнул чокобо в машину?! – едва ли не испуганно спросила Силме, пропустив его слова мимо ушей. Эйтел оглянулся и небрежно махнул рукой.
– Велика беда! Главное, еды ей прихватить, чтобы Звездочка…не улетела по дороге.
Силме опустила глаза, потом не выдержала рассмеялась, очень тихо, словно это было для нее совершенно непривычно. Эйтел открыл дверцу машины и галантно поклонился.
– Садитесь, мисс. Край ждет.
Силме слегка покраснела, а потом подошла и села на переднее сиденье. Звездочка тут же опустила голову ей на плечо с вопрошающим взглядом черных глаз. Эйтел же, закрыв дверь, быстро устремился к загону чокобо, схватил там добрый пучок травы и почти бегом вернулся назад, кинув его на заднее сидение. Затем он впрыгнул в машину и повернул ключ, медленно, чтобы не испугать чокобо, двигаясь с места.
– Так зачем нам чокобо? – спросила его Силме, успокаивая не испуганную, но любопытствующую Звездочку. Эйтел пожал плечами, набирая скорость.
– Чокобо лишним не бывает! Говорят, в Крае есть восхитительный бар! Надо его исследовать, не так ли?
Калм быстро остался позади…